98. «Почему Вы избрали жить здесь, высоко на Горе, а не внизу, в деревне?» – вернулся в разговор Хсавье.
99. «Наиболее благоприятные увидел условия. То есть для всего События это наиболее благоприятно увиделось.
100. Тут непросто так пояснять… Посчитал и всё. Увидел. Но не просто поразмышлял, взвесил и пришёл к какому-то выводу. Если б так, тогда Мне было бы проще пояснить. Увидел и всё. Увидел эту благоприятность. Но её трудно будет объяснить, – улыбался Учитель. –
101. Если бы к этому пришли, порассуждав, взвесив факты, выводы какие-то, и принялось решение, вот тогда можно было бы дать такой ответ.
102. Всё, что Мне нужно открывать, давать, – для этого не требуется предварительного какого-то рассуждения на эту тему. И всё, что Я вам даю, не является продуктом предварительных размышлений на эту тему. Поэтому почему, что – Мне так трудно будет объяснять. Я просто знаю, что так лучше, и всё.
103. Конечно, если Я подумаю, Я найду и могу пояснить, какие блага это может дать, в чём это будет интересно. Но это дополнительно надо будет посмотреть. Но Я не живу этим».
104. Двадцать четвёртого января Учитель встретился с фотожурналистом из Чехии Станиславом, представляющим известный пражский журнал «Reflex».
105. «Насколько дети ответственны за поступки своих родителей?» – начал интервью Станислав.
106. «Правильно будет сказать, что дети несут на себе тот информационный отпечаток, который накладывают родители при рождении детей. Именно этим детям нужно, правильно через себя пропустив, преодолеть, решить задачи, которые этот отпечаток задаёт, пройти то испытание, к которому этот отпечаток подводит неизбежно.
107. Нельзя сказать, что ребёнок сам по себе ни в чём не виноват, а ему почему-то надо отвечать за кого-то. Такого нет. Это неправильно, это не имеет отношения к закону Справедливости, Гармонии.
108. Душа рождается в чьей-то семье, у неё есть свои особенности какие-то, к чему-то располагающие будущего человека, к каким-то действиям. И надо подобрать рождение души в той семье, где сами родители ещё дополнительно создадут нужные испытания, благоприятные для развития этой души.
109. И дети попадут в те сложности, если уж родители наложили отпечаток сложностей, которые именно этим детям надо пройти. Эти сложности должны помочь им набраться мудрости. Именно эти сложности, другие не помогут, другие только будут усложнять. Поэтому каждый рождается в той семье, где именно этой душе надо быть».
110. «Я сам из Чехии. Наши хорошие соседи и мои друзья – немцы. И видно, что от них требуется, чтобы они постоянно извинялись за всё, что они натворили во время Второй мировой войны. Сколько ещё потомки этих немцев должны будут извиняться?»
111. «Неправильно, это неправильно. Требовать таких извинений могут только глупцы.
112. Требовать извинения даже у тех, кто непосредственно был участником этих событий, тоже нельзя, потому что каждый делал так, как на тот момент видел правильным. И если он сам осознал свою ошибку, пусть он сам сумеет покаяться пред Богом. Но требовать от него покаяния для себя, извинений каких-либо – уже признак неразумности, неграмотного отношения к духовным ценностям.
113. А уж если это не прямой участник, а поколение следующее идёт, дети, внуки, правнуки, тем более уже нельзя поднимать эту тему вообще.
114. Душа рождается в новом теле вне зависимости от каких-то национальных признаков. Душа может быть в одном народе впервые рождена, следующее воплощение в другом народе будет воплощена и другие будет ценности в себя впитывать, потом в третьем народе ей надо будет воспитываться…
115. И те души, которые могли родиться у детей участников войны, могли быть из тех народов, которые покоряла эта нация. И как можно у этой души просить, чтоб она извинялась? За что? За то, что её же однажды и покоряли?
116. То есть человек, не зная истинных ценностей, законов, которые с этим связаны, очень часто проявляет большую неграмотность, выдвигая те или иные требования. Если б человек знал глубже эти законы (а эти законы можно знать, и это время пришло, и Я готов их рассказывать), то, конечно же, можно было бы только улыбнуться человеку, вспомнив свои предыдущие требования, после того когда он может ознакомиться с этими законами, понятиями».
117. «Спасибо. Насколько я понимаю, сюда, на Гору, за Вами приходят люди, чтобы построить новую цивилизацию, новое общество. И тем самым они уходят из мира. А не лучше ли им остаться в этом мире, жить в этом обществе, из которого ваши последователи стараются уйти, и стараться поменять его к лучшему, чем из него уйти и строить новый мир на стороне?»
118. «Его не получится изменить, это общество… Больше даже стремясь к выгоде, верующие и старались находиться в городе, в цивилизации. Им было выгодно, удобно: не надо много менять, подвиги никакие не нужны, пользуйся благами своей цивилизации и потихоньку её критикуй.
119. …Говорить о каком-то духовном прогрессе, не изменяя структуры этой жизни, бессмысленно.
120. Конечно, если человек не в силах делать подвиг, он может быть там, где ему хочется быть, где он видит свою нужность. Если нужность его – находиться в цивилизации, там, среди других людей, которые совершенно не следуют этим законам, он может находить пользу для себя – хоть как-то им помогать. Но менять он не сможет, менять можно только с единомышленниками.
121. Поменять структуру страны, государства можно, только когда этих единомышленников будет огромное число, множество. И это должны быть ещё единомышленники в сфере правительства, тогда ещё можно поднимать вопрос о каком-то изменении. А так это не будет ничего менять. Оно немножко будет сглаживать что-то, но менять суть не будет.
122. А чтобы говорить о закладке нового, обязательно нужно начинать с чего-то нового, где верующие должны будут максимально постараться исполнять духовные законы. А максимально – это когда они в решении всех жизненных вопросов совместно начинают принимать участие. Чем больше этих вопросов будет, которые они вместе будут решать, тем полнее они коснутся законов духовного формирования, потому что им во всём нужно будет учиться общаться.
123. А в цивилизации им не потребуется этого. Они изредка будут встречаться друг с другом, решать очень узкие какие-то вопросы. Не больше. Потому что во всём остальном они будут полностью зависеть от этой цивилизации, и говорить о каком-то полноценном формировании духовности будет невозможно.
124. Именно поэтому некоторые умудрялись пойти на подвиг и уйти в отшельники, потому что они не видели возможности полноценно формироваться, находясь в этом обществе. Но действительно там такой возможности нет».
125. «Можно так сказать, что Ваша община поставила себе задачу полностью уйти от этого цивилизованного мира?»
126. «Нет, не полностью. Нужно начать постигать новые законы полноценно. Не частично, а полноценно. То есть нужно начинать строить новый мир, где многие ценности, особенно прежде всего связанные с культурой, стремлением творить красивое, должны умело сохраниться, правильно лечь на основу духовных законов, гармонично с этим сочетаться.
127. То есть люди не просто должны уйти куда-то, одеться в шкуры и жить в пещерах. Они должны творить красивое во всём. Значит, это очень сложный открывается процесс, где потребуется немаленькое число последователей, которые многие жизненные потребности начнут вместе разрешать и при этом ещё развиваться культурно. Вот нужно это начало обязательно, где они полноценно, с головой могут окунуться во все эти законы.
128. Но в обществе, где многое решается за них, им остаётся только следовать этим многим обязанностям, которые на них налагает цивилизация, там они это не смогут делать. Нужно начинать с нового места, какого-то чистого, которого особо не касается существующая цивилизация.
129. Но опять же, приехав в эти места, они продолжат быть зависимыми от государства. Это не древние времена, когда отъехал от города – и что хочешь, то и делаешь. И здесь присутствует власть, по-своему она пробует накладывать свой отпечаток.
130. Но людей и нельзя вырвать сразу же от всей цивилизации, они слишком от неё зависимы. Вырвать можно только очень маленькую группу людей, которая решится на подвиг, они готовы будут жить и в землянках.
131. Но эта маленькая группа – это не решение вопроса. Это временный подвиг, за которым никто не последует больше. И после их жизни останется только хорошая память об этих людях и не больше.
132. А надо построить новое, которое постепенно увлечёт и весь мир. Это не группа узкая людей, это гораздо большее число людей. Но их так сразу подвергнуть какому-то такому, по большому счёту, подвигу нельзя. Многие неспособны будут пройти этот подвиг. Это более мягкий режим изменения, где что-то ещё остаётся в зависимости, что-то уже надо пробовать менять, но так, чтобы это максимально было гармонично в этом случае для этих людей, чтоб это не сорвало их».
133. «То есть власть вам разрешает здесь жить по-своему только потому, что вы для неё пока неопасны? Меня даже удивило, что власти вас не трогают. Но это, наверное, потому, что количество последователей небольшое, около пяти тысяч. Вы не представляете для них какой-то опасности. Но если количество начнёт расти, то тогда можно ожидать со стороны властей шаги, которые будут для вас сложными, вам будет нелегко».
134. «Вначале так и было. Вначале, когда те, кто стоял у власти в этом районе и в крае, не знали, что здесь происходит. Всё только начиналось, и непонятно было, что это. И они были напуганы. Людей ехало очень много (и продолжают потихоньку прибывать; не так, может быть, ярко, как в самые первые годы, но это нормально) – вот это новое их напугало, и поэтому первое время было немало трудностей.
135. Но идёт время, проявляется практическая сторона этой жизни, и сказать, что это вредно, может только слепой или тот, кто просто заинтересован видеть, что это опасно. Только тогда он бездумно начнёт везде утверждать, что это опасно. Но если присмотреться к самой жизни, то опасного тут ничего нет. Наоборот, из этого можно видеть только пользу, потому что всё становится лучше.
136. И если мы проведём аналогию с какими-то пунктами населёнными в самом государстве, то в сравнении с существующей сейчас здесь общиной государство проигрывает по многим жизненным позициям. Просто проигрывает, и невероятно проигрывает.
137. Поэтому тут нельзя признать это как опасное. И чем дальше это идёт, тем сложнее будет, конечно, как-то выступать против того, что здесь происходит.
138. Потому что люди, которые здесь живут, да и сами же представители власти видят, что это всё полезно. И тогда как населённые пункты, маленькие деревни в государстве просто умирают, и очень активно, то здесь всё растёт, вопреки всему тому, что в государстве происходит в этом отношении. И не увидеть это невозможно.
139. Хотя чем больше здесь такого шума своеобразного будет происходить, когда эта популярность, к примеру, будет очень ярко проявляться, конечно, это будет беспокоить. Но уже не власть больше, а утвердившуюся религиозную часть этого государства – православие. Вот православие это беспокоить будет. Они будут стараться утверждать, что это очень опасно, что это как-то надо закрыть. Они в этом будут заинтересованы.
140. Ну как без этого? – улыбнулся Учитель. – Они будут понимать, что то, что здесь происходит, рушит приоритеты, ценности, которыми они обладают, и если этому дать развиваться, то то, что они имеют, за что цепляются, что им выгодно, – оно рухнет, оно уйдёт из их рук. Поэтому они видят своеобразных конкурентов».
141. «Среди Ваших последователей много людей советского времени. Это люди за 40, за 50, часто за 60 лет. Я для себя объяснил это тем, что это люди, которые потеряли какую-то идею, их мир с исчезновением Советского Союза рухнул. Правильно ли я понимаю?»
142. «У них на тот момент сформировалось очень благоприятное условие для поиска чего-то нового в своей жизни, то есть ценностей для себя. Рухнуло что-то, во что они верили, и нужно было найти новое. Это очень хорошая возможность внимательно исследовать всё новое, что есть на этот момент.
143. Если человек утвердился в чём-то и верит в свои ценности, которые он нашёл, ему предлагать что-то новое будет бессмысленно. Даже если это гораздо лучше, чем то, что он имеет, пока он не усомнится в том, что имеет, он не будет внимательно исследовать это новое.
144. Поэтому, чтобы дать активно зерно Истины, нужны условия, когда люди потеряют ценности, которыми они дорожили, но ещё не приобрели новых. Это хорошее условие постигать новое.
145. Хотя это хорошее условие не только зародить зерно Истины, но и также бросить много семян лжи. Они тоже очень хорошо всходят. И дальше уже начинается своеобразная борьба за людей. Но это единственное самое благоприятное условие, чтобы дать Истину. Это и случилось.
146. Нужно было, чтобы в государстве была разрешена свобода вероисповедания (это очень важное, благоприятное условие, только тогда можно было начать это проповедовать) и чтобы люди вот так потеряли эти ценности. Не только даже потеряли, но и внутри созрели к поиску чего-то дорогого для них, от чего их уберегали, но они должны были начать чувствовать жажду, потребность в этом. И тогда рухнули барьеры, они очень активно устремились постигать новое.
147. Вот это было условие очень хорошее, и оно сыграло свою роль важную. Теперь уже это сложнее делать».
148. «Мне кажется, что новые последователи, которые приезжают, это люди того же возраста, пожилые. Я очень редко вижу молодых людей, которым 20 лет».
149. «Верно, верно. Те, кто окунулись в новое время, но оно им оказалось не по вкусу. Может быть, они и начали ожидать что-то от него интересного, но, попробовав, они поняли, что это что-то чуждое им. И они, столкнувшись в очередной раз (а может быть, и впервые) с тем, что здесь происходит, конечно же, легко оценят, что это для них действительно самое дорогое.
150. А всех остальных идеология нового времени легко увлекла. И если молодёжь в этом воспитывается, у них уже другой взгляд, у них другие ценности, и дать им это новое уже сложно. Им надо разочароваться в том, что они имеют, а это пока ещё проблема. Им сейчас будет хотеться наиграться в эти игры с бизнесом».
151. «Мне кажется, что люди, которые разочаровались в коммунизме, социализме нашли здесь что-то новое. Они нашли на самом деле ту чистоту, которую искали в коммунизме, в которую очень наивно и искренне верили. И сейчас они просто строят здесь тот коммунизм, который тогда рухнул».
154. «Да. В коммунизме много интересного. Но так как это связано было опять же с политикой, то это не должно было развиваться. Чистоту нельзя формировать политикой. Это совсем другой род деятельности. А идеи интересные были.
155. Поэтому здесь они сразу же, окунувшись, увидели всю полноту этих ценностей, которых где-то желали, о которых, может быть, мечтали, которые, может быть, даже и не могли представить себе. Но здесь всю эту полноту для себя увидели, нашли. И конечно, это для них дороже всего стало, главная ценность их жизни».
156. «Но какой же тогда будет прогресс, если сейчас в большинстве приезжают люди, которым за 50? Что будет через двадцать лет?»
157. «Прирост населения здесь очень большой, восьмикратный. Здесь очень много детей рождается. Какие-то ещё пока попробуют поехать в мир отсюда, насмотревшись в телевизоре каких-то идей, образов, им захочется полюбопытствовать. Но многие из них очень быстро приедут обратно. Они быстро поймут, что тех ценностей, которые здесь, они больше нигде не найдут.
158. Океан видится издалека, а вблизи это просто солёная вода, – улыбнулся Учитель. – Поэтому им надо будет отъехать, чтобы лучше оценить эти ценности. Всё будет хорошо.
159. И тем более нельзя здесь резко увеличивать объём людей, потому что это тоже будет создавать большую сложность. Создать единое целое очень непросто. Если постоянно приезжает большой поток людей, он будет размывать всякое начинание, которое более-менее начнёт становиться удачно. Вновь приезжающие легко начнут это размывать. Устоять будет трудно самим же верующим.
160. Нужно, чтобы это как-то утвердилось, устоялось, сцементировалась какая-то основа. Пусть из этих тысяч хотя бы сотня сцементируется крепко, нормально, тогда остальные приезжающие тысячи уже не размоют её. Но этой маленькой основе надо правильно встать, скрепиться Истиной. Тогда они смогут стать примером для остальных приезжающих, и это начнёт быстро формироваться.
161. А эти условия, которые помогают здесь этому всему происходить, естественно происходят и совершенно естественно учтены. Ведь глобальность происходящего не может происходить случайно, каждый нюанс в этом случае учтён заранее.
162. И то, что существующая, как будто бы доминирующая церковь, идеология религиозная в государстве пытается перекрыть всячески популярность информации о том, что здесь происходит, – это играет только на руку. Другое и не надо делать, слишком большое внимание создаст очень много сложностей, пусть это происходит само по себе. Всё идёт замечательно, нормально.
163. А когда придёт черёд популярности? Он придёт в своё время, когда уже и ломать будет невозможно».
164. «Конец света… Про него часто говорят среди Ваших последователей».
166. «Кто-то насмотрелся фильма «2012-й год», кто-то что-то другое (смотря какой фильм в фильмотеке находится). И как быть? Хотя этот вопрос Вам, наверное, задают очень часто».
167. «Задают, да, это популярный вопрос… Я учу людей быть другими, а не являю собой образ некоего МЧС (министерства чрезвычайных происшествий), где Я учу людей спасаться (спастись где-то в пещере, залезть куда-то на дерево, запастись какими-то продуктами). Я этому не учу людей.
168. Я учу людей быть другими. Если они будут другими, то у них всё будет замечательно, и им даже не надо будет думать на эту тему так уж пристрастно, как это делается сейчас в обществе.
169. В этом отношении можно только сказать, что, конечно же, тот мир, который существует, не должен существовать. Это опасно для самого же человечества, для человеческого рода вообще, в принципе это очень опасно. Поэтому обязательно должна наступить черта, где в какой-то период времени за какой-то период времени всё должно будет круто измениться.
170. Тот мир, который есть, очень вредоносен. Поэтому параллельно тому, что должно исчезнуть, должно появиться то, что должно быть. Вот это и будет происходить, оно и начинает происходить.
171. А в какой мере это произойдёт – пусть само время покажет. Ведь многое определяет деятельность самих людей. Они сами решают сейчас свою судьбу, и как-то им прогнозировать её бессмысленно.
172. Конечно, что-то можно увидеть, как оно может быть. Но это легко может поменяться, потому что сейчас очень сильно всё зависит от самих людей. И чем более дикими, абсурдными начинают становиться их действия, тем быстрее они приближают свой конец, ускоряют активность различных событий.
173. Но это уже деятельность Природы, это контакт человека с Природой. И насколько сам человек гармонично к Природе относится, настолько соответствующий отзыв Природы для него и будет».
174. «Значит, назначать какие-то конкретные сроки неразумно?»
175. «Конечно. Иначе это будет вызывать глупый ажиотаж, он ненужный. Ведь сюда и так люди приезжают порой именно для того, чтобы спастись, но не поменять себя. А зачем они здесь нужны? Они здесь совершенно лишние. И тем более они здесь так не спасутся.
176. Если человек не хочет себя менять, ему надо за какой-то короткий период покинуть свою жизнь, он и здесь её покинет. Можно пойти покупаться и так и не выйти на берег, в совершенно мирной реке или озере. То есть найти свой конец можно где угодно здесь, если уж говорить о кончине тела человека.
177. Поэтому говорить о спасении от каких-то сложностей, катаклизмов – эту тему лучше не поднимать. Более того даже, эти фильмы всевозможные и в интернете информация, уже подвигли многих к тому, что родственники, которые есть у верующих, живущих здесь, но живущие в миру, уже сейчас начинают спрашивать у них, не купили ли они побольше участка для них, куда они бы поехали спасаться, ведь время-то подходит, 12-й год, надо же куда-то ехать: «Ну как вы там, участки приобрели? Мы-то ж должны куда-то ехать». Но это же… это очень несерьёзно.
178. Поэтому как-то крутить эту тему просто будет неразумно. Нельзя так спасать людей, они не спасутся.
179. Хотя, конечно же, информация о том, что здесь происходит, расходится. И стоит чему-то действительно серьёзному начать происходить, они ринутся сюда, люди эти. Но тогда к этому моменту то, что здесь происходит, должно сцементироваться настолько, чтобы этот поток не сломал всё происходящее. Вот тогда можно будет говорить о спасении, иначе это всё сомнётся потоком людским».
180. «Я видел Вас три раза на встречах, Вы мне показались очень уставшим. Как Вы сами себя чувствуете, ведь Вы стали объектом мечтаний многих людей?»
181. «Это очень непростая миссия, эта деятельность очень непростая, конечно же, – улыбнулся Учитель. – Конечно, это не лёгкая прогулка по Земле. Это сложно, и усталость, конечно, существует. Но это неизбежность, это особенность Моей «профессии»», – засмеялся Учитель.
182. «Понятно. Вам не тяжело?»
183. «Человек устаёт, когда непросто трудиться, когда труд непростой. Но что значит «тяжело»? Это Мой труд, Я его делаю, и Я его призван делать. Это Моя жизнь, без него у Меня нет смысла жить. Всё у Меня обессмыслится. Это особенность Моего естества. Так что…»
184. «Вопрос насчёт искусства. Вы художник, рисуете картины. Какие художники Вам ближе всех? Может быть, назовёте пару имён?»
185. «Мне лучше их не назначать. Это будет тоже опять слишком особенно: как это так – Учитель какие-то имена обозначил! Слишком большое ударение начнёт формироваться в этом случае. Лучше Мне не говорить. Тем более по стилю Моих работ можно догадаться, в сторону каких работ, художников, стилей движутся Мои творческие проявления.
186. Но это опять же обстоятельство, которого Мне нужно было коснуться. Ведь если Я говорю о духовном Учении, которое впрямую должно быть тесно связано с культурными возможностями человека, с его творчеством, то как Учитель, конечно же, Я должен эту тему понимать потоньше, не просто в общих чертах.
187. А тоньше и глубже Я могу это знать, только когда сам коснусь этой темы. Тогда у Меня больше появится слов, которые Я мог бы использовать в том, чтобы объяснить эти особенности. Так что Я должен был этого коснуться и увидеть поглубже эти ценности важные».
188. «Можно ли мне Вас поснимать в другом помещении, в другой ситуации?»
190. «Мне просто очень хотелось Вас поснимать, когда Вы играете с детьми в хоккей…»
191. «Сейчас просто катка нет…»
192. «…или когда Вы колете дрова, когда Вы не в нарядной одежде, более естественный».
193. «Специально Я это делать не могу. А как поймать, когда не специально, – это непросто», – вновь улыбнулся Учитель.
195. «Да. А специально делать Мне это не хочется. Я это делаю тогда, когда вижу благоприятно, для Меня это нужно. У Меня внутренняя потребность возникает, тогда Я это делаю».
196. «Я и не думал, что Вы сейчас переоденетесь и пойдёте играть в хоккей. Просто я думал, что каждое воскресенье в 17 часов Вы играете в хоккей».
197. «Нет. Запланированного ничего нет. Если бы был план какой-то, тогда б легче было, тогда б Я сказал, где можно что-то подглядеть. Но этого нет».
198. «Как выстраивается Ваш рабочий день, чем Вы занимаетесь?»
199. «Всё зависит от того, когда Я встану, как Я буду себя ощущать. Что увижу нужным, то и буду делать. Никакого распорядка! Его и не может быть.
200. Так, впрочем, и в жизни людей должно быть. Но это когда уже вся жизнь выйдет на другой уровень. Так и человек – он не должен планировать завтрашний день».
201. «Но с другой стороны, большинство простых людей должны зарабатывать».
202. «Да, это да. Это уже форма жизни такая выстроилась. Она дикая и очень ненормальная, её всю менять надо. Всё поменяем – и всё будет хорошо».