93. «На днях ко мне пришла сестра со своей болью, чтобы я помогла ей разобраться, найти корни, откуда идёт боль на слова мужа о том, что ему нравится другая женщина. И мы очень долго разбирались с ней, искали, откуда эта боль идёт.
94. Через некоторое время пришёл её муж и сказал: «Когда вы разбираете это всё, я чувствую эти волны и у меня всё внутри подпрыгивает». Я постаралась объяснить, что жена имя его упоминает только лишь для того, чтобы сказать: «Он сказал такую-то фразу, и на эту фразу у меня возникла боль».
95. Мы, наверно, не должны даже упоминать его имени или не должны разбирать эту ситуацию? Мы не судим, не осуждаем его, но он ушёл при своём мнении. Наверно, мы действительно неправильно поступили?»
96. «Нет, нормально у вас происходило всё. Он же считает, что поступок его не нарушает Истину. Ну а раз он считает, что его поступок не нарушает Истину, то какая разница — говорят о нём или не говорят где-то? Рассуждают-то о чём-то хорошем его, тогда отчего же он подпрыгивает?»
97. «Он сказал, что у него вибрирует всё внутри».
98. «Вибрирует радостное или неудовлетворительное что-то?»
99. «Не очень хорошее, говорит, вибрирует. Так по крайней мере я поняла».
100. «Тогда это уже нечистое в нём самом, то есть он подозревает тогда, что вы говорите о нём нечистое. Он знает, что действия его были чистыми, а в этот момент якобы чувствует, что вы делаете что-то нечистое в отношении его. Но тогда это нечистое в нём.
101. Ведь то, что ты упоминаешь, это вполне допустимое, и здесь нет ни осуждения, ни оценки его действий, а просто упоминается фактическое обстоятельство, с которым не справляется другой человек совсем, с которым ты и беседуешь».
102. «Недавно на педсовете мне в нашей горской школе определили вопросы воспитания подростков и занятия с ними художественной самодеятельностью, проведение праздников и так далее. И вдруг после педсовета подбегает ко мне девочка, малышка, радостная, и говорит: «Ну, теперь ты будешь у нас главный скоморох». У меня ёкнуло что-то внутри, завибрировало как-то …»
104. «Неприятно. Я думаю, на что же я мог отреагировать? И я почувствовал, что я отреагировал на образ, который скрывается под словом «скоморох». Мне показалось унизительным, что назвали скоморохом меня. Начинаю копаться: получается, я себя так возвысил высоко, что уже выше скомороха как бы стал. Я как-то унижал, получается, эту профессию в истории человечества. И я понял, что эта реакция была определённым возвышением над той профессией, над этими людьми. Правилен ли ход моих рассуждений, докопался ли я до корней?»
105. «Очень сложно ты покопался. Тут профессия ни при чём. Достаточно, что начало ты стал просматривать, что слово «скоморох» тебе не понравилось.
106. Как правило, люди употребляют это слово в уничижительной форме, в насмешку над кем-то. Очень часто это употребляется именно с таким оттенком, и это ты помнишь хорошо. И поэтому такое обращение к тебе сразу воспринимается как действие, унижающее тебя. И конечно же, отрицательная реакция на это — это проявление эгоизма.
107. Тем более что ты слышишь это из уст девочки, которая совершенно не понимает того объёма понятий, скрывающихся под этим словом, который у тебя хранится; у неё совсем другой подход к этому.
108. И конечно же, это говорит о немалой стороне внутри чрезмерно выросшего, что так реагирует. Ты даже не сумел отреагировать, что это говорит девочка. Потому что одно то, что девочка говорит такая, уже должно было всё снять.
109. Но ничего, что ж, сейчас знакомимся, кто есть кто, и учимся дальше».
110. «Как чётко понять, что я для себя делаю, а что делаю на общее благо? В частности, по поводу кузницы. Моё желание проявиться в качестве кузнеца и как-то украсить жизнь своими изделиями — это эгоизм меня толкает так самовыразиться или это естественная потребность?»
111. «Нет, нормальное естество человека».
112. «Когда я хочу создать условия труда, кузницу построить, это нормальное естественное желание или это как-то наперекор общему?»
113. «Нет, нормально, но этого сейчас мало … Это само по себе нормально, но теперь — в связи с какими ещё обстоятельствами ты хочешь спросить. Можно ли туда больше посвятить усилий, чем, допустим, в созидании храма? Тут уже нужно смотреть, в связи с чем ты хочешь дальше провести параллель.
114. Потому что само по себе действие в данном случае названное — кузнец — это то, что в мужчине, как в естестве его, призвано проявляться сейчас и будет проявляться. Это нормально — желание достойно всё сделать, добротно, благородно, красиво. Пожалуйста, это всё очень хорошо. Но теперь нужна взаимосвязь дальше, что переплетается на этом пути».
115. «Этих ситуаций много. Когда, допустим, есть такие важные объекты, как Небесная Обитель, сомнения у меня нет … А бывают такие объекты в городе, когда начинаешь сомневаться, где важнее. Я хотел бы получить какие-то критерии …»
116. «Критериев таких нет. Это уже дальше надо творчески осмысливать. Такие многочисленные обстоятельства могут быть, разнообразные, которые подвести под какой-то один вывод невозможно.
117. Критерий определяет какой-то один вывод, по которому можно сравнивать десятки, сотни разных действий. А тут невозможно этот один вывод вывести в качестве критерия.
118. Допустим, строить дом или строить кузницу — это сравнение почти ещё ничего не значит. Одно дело — строить дом тому, у кого есть где жить, или, допустим, строить дом тому, у кого вообще негде жить (сейчас зима, а он на улице).
119. То есть можно много-много разных ещё обстоятельств привести, где в каждом отдельном случае надо посмотреть конкретно, что же там за трудность, если возникло обстоятельство, уводящее тебя от продолжения созидания кузницы.
120. И ты смотришь, действительно ли надо отложить инструменты в кузнице и приложить руки в другом месте, или всё-таки ты видишь благоприятней продолжить это действие относительно своей мастерской. Тут уже надо взвешивать.
121. Здесь не надо бояться, если ты говоришь о мастерской, в которой ты должен проявиться во благо окружающих, проявить своё естество творческое, что это личное какое-то, и стесняться, что говоришь о своей мастерской, как будто о чём-то таком своём недостойном.
122. Нет, твоя мастерская — это достояние всей Семьи здесь. Всё, что выйдет из-под рук в твоей мастерской, — это то, чем обладают все твои братья, вся эта Семья. И здесь не надо стесняться. Видишь: надо делать — делай.
123. И никто в городе, в данном случае в этой Семье, в которой вы сейчас формируетесь, не должен с упрёком сказать, что ты делаешь для себя, если это направлено для становления мастерской. Никто не смеет упрекнуть, что ты делаешь это для себя.
124. Ни одна мастерская это не есть что-то своё; все мастерские, которые здесь могут быть, это всех достояние. Поэтому тут смелее, это надо делать.
125. А то вы так разменяетесь на что-то малозначительное, и в конечном итоге Я уже сколько жду-жду, а мастерских так и нет никаких. А за счёт чего вы дальше жить будете?
126. Поэтому смотрите, будьте внимательны здесь. Никакого упрёка здесь не должно быть, просто грамотное взвешивание, действительно ли в данном случае так возможно или иначе».
127. «Я знаком с одной сестрой, которая на протяжении года в разговоре со мной, как я считаю, нарушает Твои слова о том, что нельзя говорить негативно о человеке, если его рядом нет. Сначала она говорила: «Я это делаю, чтобы тебе помочь, чтобы ты знал, как к нему относиться». Потом появилась вторая сторона, она стала говорить: «Я это делаю, чтобы разобраться, как ему помочь, чтобы ты мне посоветовал». Я говорю: «Ты же не пойдёшь сейчас к нему?» Она говорит: «Сейчас нет, но я буду уже знать».
128. Каждый раз находятся объяснения, которые якобы разрешают нарушить Твои слова. Я уже стал сам задумываться, есть ли какие-то обстоятельства, которые допускают, разговаривая о ком-то и называя его имя, говорить негативно о нём?»
129. «Если ты действительно хочешь после этого приложить какие-то усилия в помощи. Ты не просто негативно говоришь — ты упоминаешь сложную ситуацию, которая случилась с твоим братом, и ты ищешь пути помощи в этой сложности.
130. Но эти усилия уже определяет чистота твоего сердца, потому что, конечно, об этом можно по-разному говорить. Но тут опять же критерия не поставишь, ведь здесь упоминается какое-то проявление слабости, какое-то неправильное действие будет упоминаться.
131. Но в любом случае по-другому упоминать невозможно: если рассказать о каком-то действии, его надо упомянуть. Иначе как думать, как исправить его, если его никак не упоминать? То есть его всё равно придётся упомянуть.
132. Так вот дальше многое определяется от того, с каким помыслом ты к этому прикасаешься, какие твои внутренние мотивы подталкивают тебя затронуть такую тему.
133. Просто рассказать об этом, поставить в известность других, или действительно ты хочешь очень помочь и пробуешь уточнить что-то и вместе с братом, с которым ты делишься, совместно приложить эти усилия в помощи своим ближним? Тут уже всё должна определять чистота сердца самого верующего человека.
134. Конечно же, если он к этому склонен и не торопится с этим разобраться, его невозможно в этом случае остановить. Но он такой, какой есть. Просто тогда учись творчески найти шаги, которые ты сам должен предпринять в этом случае.
135. Может быть, даже не останавливая, ты можешь отойти в сторону, не принимая участие в таких разговорах, предупредив, что если такая тема затрагивается, то ты вынужден отойти, если человек сам не может остановиться в этой теме, потому что видишь в этом недостойное проявление, ты не хотел бы в нём принимать участие.
136. Но, конечно же, тот, кто создаёт такую ситуацию, он прежде должен торопиться разобраться, а правильно ли он делает. А если он не торопится с этим разобраться, это говорит о том, что у него и желания-то нет особенно с этим разбираться и не особенно-то он хочет избавиться от такой своей слабости.
137. Такие разговоры есть, и, к сожалению, после того как Я об этом предупредил, ведутся в немалом объёме. Но тут уже остаётся лишь принять ближних такими, какие они есть, потому что среди вас есть те, кто повернёт и пойдёт по Пути, по которому Я позвал, и те, кто продолжит идти по прежнему пути.
138. Вы здесь перемешаны, и те и другие. Надо научиться благосклонно отнестись и не подталкивать насильно кого-то, кто не в состоянии идти по-другому. Ну что ж, подсказали, сделали выводы — дальше не насилуйте его.
139. Нельзя заставить исполнять Истину. Для этого прежде должна быть жажда внутри человека это исполнить, вот тогда он в хорошем состоянии, у него большая предрасположенность это исполнять. Вот тут надо подсказывать: он будет исполнять, он будет очень благодарен, потому что изменяться будет достойно.
140. Но если после ваших подсказок он не торопится изменять себя, тут уже нужны другие усилия творческие. И прежде всего внутри себя, конечно же, надо уметь принять брата таким, какой он есть. Это его мир, и по-другому он просто не в состоянии делать. Не судите его, пусть делает так, как видит благоприятным.
141. Делая эту слабость, он обязательно споткнётся на ней, обязательно это сыграет свою роль. Ну что ж, пусть тогда через другие обстоятельства он будет набираться мудрости. Если здесь слова играют малую роль в качестве подсказки, значит, будут подсказывать другие обстоятельства, которые часто, как правило, подсказывают через что-то горестное, через что-то не очень приятное.
142. Ну, хоть так, но мудрость всё-таки постепенно, конечно же, будет приходить, только чуть позже; но обязательно эта сторона будет познаваться. Вот с этой стороны будьте друг к другу снисходительными.
143. Более активно подсказывайте тем, кто искренно устремляется постигать, потому что они этого ждут внутри себя, очень хотят, чтоб вы подсказывали. Вот тут смелей подсказывайте, беседуйте, как родные братья, которые торопятся поддержать друг друга, подставить своё плечо.
144. Но если сталкиваетесь с собратом, говорящим о вере, но у которого активность не столь велика, вы, естественно, сделав какие-то подсказки, столкнувшись с жизнью, легко можете увидеть, что активность в нём недостаточна, и вы сами замечаете, что он не особенно торопится это изменить. Ну что ж, тогда и не давите, не судите его дальше. Примите его таким, какой он есть, будьте более благосклонны. Тут уже ему тепло будет нужно, а впереди мудрость будет его ждать.
145. Если ты узнал что-то, говорящее об ошибках, слабостях человека, очень важно самому пойти и узнать, что же на самом деле там происходит, потому что слухи передают, как правило, крайне несуразные.
146. Тем более, когда говорят о чём-то недостойном, очень много ошибок будет в такой передаче слухов, а порой и вовсе неправда полная идёт, в зависимости от того, насколько много ушей сменил этот слух; там уже искажение почти полное может быть.
147. Поэтому обязательно надо будет посмотреть. И если там действительно человек нуждается в помощи, ты тут же на месте оценишь и окажешь её. А если всё хорошо, тогда в другой раз тебе будет что ответить уже тому, кто назойливо приходит говорить о каких-то иллюзорных ошибках, которых на самом деле нет; ты тут же можешь его поправить.
148. Но, конечно же, важно будет это уточнить, а то вы часто переживаете. Кто-то что-то расскажет недостойное о ком-то — вы, вместо того чтобы пойти узнать, что на самом деле там происходит, ходите с таким камнем внутри себя.
149. Вы же не можете его сами опровергнуть, потому что не знаете, а как на самом деле и насколько не прав тот, кто вам это рассказал. Вы в какой-то мере понимаете, что он не Истина, он может ошибиться, а вот в какой степени он ошибается — вы не знаете. И поэтому, как правило, вы верите почти всему, что он сказал, и ходите с этой тяжестью внутри себя, переживаете, не спите потом ночами.
150. Но лучше, конечно, уточнить. Для верующего это самый правильный шаг — успокоить свой мир и, если действительно кто-то нуждается в помощи, вы тут же эту помощь окажете, как любящий собрат».
151. «Учитель, Ты сказал, что мы, все женщины, должны стать единой Матерью всепрощающей. У меня внутри возникла одна сложность в том, как это сделать, то есть у меня нет соответствующих образов внутри, своих детей у меня пока ещё тоже нет».
152. «Это уже будет происходить по мере жизненных обстоятельств, которые сейчас в обилии начнут вокруг разворачиваться. И когда эти обстоятельства разворачиваются, мы будем смотреть те или иные конкретные возникающие обстоятельства, действия, шаги. Через них ты и будешь учиться это познавать.
153. Понятие «всепрощающая» — это уже более-менее понятное явление, то есть тут, наверно, нет какого-то тумана. Это значит — всё прощать уметь. Но вот теперь уже можно постараться — то есть уже направленность дана — уметь всё простить, потому что настоящая мама простит всё.
154. Ну и, конечно же, это особенность духа, потому что если Я говорю о женщине и даю ей образ всепрощения, то в этот момент Я хоть и не подчёркиваю, но для мужчин эта истина почти та же самая звучит.
155. Пусть Я не говорю, что он, может быть, каким-то «всемирным папой» становится, но мужчина — носитель духа, это просто неизменное качество его. Он, естественно, точно так же примет всё и простит всё; тогда в этом случае проявляется его полнота духа, его умение прощать всё, с чем он соприкасается, ничего не осуждать, уметь всё принять.
156. Ну и, конечно же, ваше стремление всё понять правильно — это и есть почти то же самое, как всё уметь прощать. Ведь прощение прежде начинается не просто со слов «я прощаю», а с умения понять, что делает человек.
157. Ведь мама почему легко прощает своих детей? Она понимает, почему они так делают. И если она не торопится понять, тогда она на детей начинает ругаться не вовремя и не к месту, то есть она начинает их судить.
158. Но ведь они делают, потому что они дети, они познают мир, и у них оценка реальности совсем иная, чем у взрослого. Ему ко всему надо прикоснуться, чтобы ощутить, запомнить, сделать этому оценку, выразить какое-то к этому отношение, пробовать вживую с этим соприкасаться.
159. Поэтому он склонен ко многому прикоснуться, к тому, что взрослый уже, казалось бы, не трогает, уже знает, что здесь он обожжётся. Для ребёнка мало что означает, что он обожжётся, он лучше это поймёт, когда обожжётся на этом; тогда он лучше понимает, что это действительно нельзя трогать.
160. Мало ли что скажет папа или мама, что это нельзя трогать, — это же интересно. То есть его склад, его особенность внутреннего мира уже располагают к каким-то специфическим для ребёнка действиям.
161. И так как мама уже понимает, что это за существо, маленькое такое, любопытное, которому всё интересно, конечно же, ко многому она относится снисходительно. Она понимает, что он ребёнок. Если так сделал — ну так он же малыш, что с него взять.
162. Вы такое не раз могли встречать в жизни, когда кто-то пытается ругать ребёнка, а другой говорит: «Да ты что к нему пристал? Он же, смотри, какой малыш ещё, а ты уже требуешь с него каких-то больших, возвышенных истин». Такая поправка со стороны кого-то из ближних уже показывает эту особенность.
163. То есть нужно уметь понимать того, с кем вы соприкасаетесь, уметь понимать, принимая человека таким, какой он есть. Принимая его таким, какой он есть, вы уже прощаете всё то, что в нём есть, вы не торопитесь его судить.
164. И поэтому, соприкасаясь друг с другом, учитесь видеть его таким, какой он есть, не стройте о нём иллюзии какие-то. Не возвышайте его, потому что, возвышая его, вы поставите ему подножку, и не унижайте его, потому что тем самым вы тоже ставите подножку, но учитесь его понимать таким, какой он есть.
165. Поэтому, если ждёте от него каких-то действий, не ждите действий, какие бы вы хотели от него увидеть, а ждите действий, которые он может сделать. Они могут быть новые для вас, могут быть новые постоянно.
166. Ну так и будьте готовы к чему-то новому в его действиях. Вы ждёте, что он сейчас что-то сделает, — приготовьтесь к чему-то новому, чего вы раньше не ведали, и тогда это новое вы примете с улыбкой.
167. А если вы ждёте уже заранее чего-то приготовленного в вашем сознании, он этого не сделает. Но если вы завысили мерку, а он не сделал, вы расстроитесь. Занижать мерку — вы, как правило, не занижаете.
168. Так вот прежде ждите от него чего-то нового, что вам важно узнать в этой жизни, чего вы раньше не знали. Ведь всё новое — это то, чего вы не знали. Ну так и готовьтесь видеть в действиях друг друга что-то новое для себя, вот к этому готовьтесь.
169. А когда вы строите вот такие дополнительные иллюзии, они, как правило, всё и портят. Поэтому, когда вы принимаете друг друга, вы начинаете домысливать очень многое, думая, предполагая, что он соответствует многим вашим пожеланиям.
170. А потом по жизни идёте, а оказывается, в пожеланиях ваших и его действиях несоответствие возникает: он делает так, как вы бы и не хотели, чтобы он делал. И начинаются у вас осложнения во взаимоотношениях, что-то начинает проявляться с горечью. Но это реакция неуместная, это всё плод неверного восприятия происходящей реальности.
171. Поэтому друг в друге старайтесь увидеть что-то интересное, новое, что реальность хочет вам предоставить для познания. И поэтому, прикасаясь к ближнему, вы от него должны воспринимать то, что с заботой через него вам будет предоставлено, что кто-то заботливо вам это предоставит.
172. А вы будете учиться это понять, а не, надкусывая, морщиться и говорить: «Фу, как это нехорошо». Нет, там будет совсем другое всё. Будьте внимательны.
173. Тем более действия внешние, которые вы делаете руками, или когда вы говорите словами на одном языке, это нечто всегда нейтральное, за чем скрывается ваш внутренний мир.
174. И дальше вы друг друга учитесь понимать по тому, чем вы сами наполнены (о чём Я вначале говорил), потому что вы же пользуетесь хорошо известными методами в своей жизни: вы спите, ложась на кровать, к примеру, или по крайней мере ложась на что-то горизонтальное и внизу. Вы не ложитесь на потолок спать, то есть у вас нет каких-то действий трудно представляемых.
175. У вас есть хорошо известные действия, они внешне выражены, они вам хорошо понятны, потому что они всем вам присущи. Но вот сами эти действия и любые другие, какие бы вы ни предприняли своими руками, ногами, словами, это всё само по себе нейтрально.
176. Но почему вы оцениваете это как плохое действие или хорошее? Вы подразумеваете мотивы под этими действиями те или иные. Если вы подразумеваете негативный мотив, вы видите в действии нехорошее; подразумеваете положительный мотив — в том же самом действии — вы подразумеваете положительное, хотя действие исключительно одно и то же.
177. Однажды Я вам приводил такой образ: кто-то звонит в дверь, вы открываете, кто-то подаёт вам цветы. И разное восприятие может быть в этом случае: неизвестный человек принёс цветы.
178. Один удивлён, ошарашен: ничего себе, какое прекрасное утро в его жизни! Он открывает — столько цветов, как чудесно! Он такой счастливый и не знает, кого благодарить, как здорово, — и весь теряется в словах.
179. А другой, открывая, сощуривает глаза и присматривается: «А ты кто такой? А чего это ты мне принёс цветы? Что ты хочешь?» И он присматривается, не скрыта ли в цветах какая-то ловушка, капкан: сейчас руку просунет, а там — клац! — и пальца нет. И он так и смотрит, присматривается: не вывалится из цветов что-то дымящееся?
180. Действие одно и то же, но в зависимости от того, чем напуган человек или как он заполнен солнечными лучами, в одном и том же действии он будет видеть разный мотив, подразумевать его.
181. И вот так вы живёте. Встречая действия друг друга, если вы заполнены чем-то ядовитым, вы напуганы, вы постоянно сталкивались с какими-то предательствами, вы под простыми, прекрасными действиями, чистыми действиями легко подразумеваете подлость, и вы уверены притом, что там действительно эта подлость есть.
182. Вы очень даже уверены в этот момент, потому что вы видите хорошо известное вам действие, за которым вы раньше видели что-то неопрятное и не раз. Раз больше у вас ничего в понятиях нет по поводу этого действия, вы, естественно, будете это подразумевать.
183. Ведь люди верят в двух случаях: тогда, когда они хотят, чтобы что-то было, они в это верят, либо верят в то, чего боятся, что так может произойти. Вот отсюда и постигайте чистоту своего восприятия окружающей реальности.
184. Только лишь с течением времени, чем больше ваш внутренний мир будет заполняться солнечными лучами, тем правильней вы будете видеть то, что происходит вокруг вас. Ведь много чистых явлений происходит вокруг, но вы их не в состоянии увидеть, потому что заполнены большой-большой неопрятностью.
185. И вот так вам сложно друг друга понимать, потому что вы в своём понятийном уровне разбиты между собой на много-много разных уровней, очень сильно отличающихся друг от друга. И поэтому вокруг вас собираются прежде те люди, которые очень близки вам по внутреннему уровню.
186. Если вы долго с ними находитесь, вы начинаете с полуслова понимать друг друга. Полслова, действие какое-то, и другой говорит: «А я знаю, что это он сделал. Вот он, видишь, сделал так вот действие, вот так он повёл рукой. Это он вот это хотел сказать, это он вот это внутри думал». То есть уже заранее можно это увидеть.
187. Почему? Потому что внутри того, кто это понимает со стороны, точно такой же внутренний мир, как и у того, кто выражает это действие. У них одинаковый уровень, внутренний мир чувственный, поэтому в этих внешних действиях он с полуслова его понимает.
188. Но если столкновение идёт с уровнем другим, более высоким, чем тот, на котором этот человек находится, — в тех же самых действиях, в жесте руки или в каком-то действии, выраженном словами, ещё чем-то, он не сможет увидеть мотив того человека никогда, пока сам не поднимется до этого уровня.
189. Он не сможет видеть этот мотив, он обязательно будет подразумевать в этих действиях, ему хорошо известных внешне, свой собственный уровень, на котором он находится. Только это он может подразумевать, ничего больше.
190. И если вы за эту жизнь прошли из одного уровня в другой или в третий, ещё выше, то оттуда уже, с более высокого уровня, вам легче понимать ваших собратьев с того низкого уровня, где вы были раньше. Вы вспомните эти свои ощущения, и вы легко можете понимать, что подразумевает тот или иной ваш собрат, пока ещё не шагнувший вместе с вами на более высокую ступень.
191. Но снизу трудно понять тех, кто перешагнул на ступень выше. Этих мотивов нет у человека внутри, он никогда их не знал, он туда ещё не шагал, не восходил туда.
192. Поэтому любая его попытка понять то, что происходит в деяниях того человека, собрата, даже через хорошо известные действия, будет подразумевать ошибочное понимание, пока он сам не переспросит подробно, что тот человек подразумевал, делая то или иное усилие, почему он его сделал. И вот только через это он постепенно может всё больше расширять своё понимание другого уровня, к которому ему предстоит подняться.
193. И вот так вы разбиты очень сильно между собой на разные уровни понимания, чувственные состояния по качеству. И когда вы стараетесь только лишь оценить друг друга по внешним действиям, как будто бы догадавшись, что скрывается под этим действием, вы, как правило, ошибаетесь очень сильно и почти полную неправду начинаете черпать в этих своих соприкосновениях, то есть вы создаёте сами эту неправду о действиях того или иного вашего собрата. Так нельзя оценивать друг друга.
194. Вот для этого Я сказал вам, что, если вас что-то смутило в делах ближнего, подойдите с любовью своей, с желанием понять всё, что происходит в этом мире, в делах ваших ближних, переспросите, а что подразумевалось в этом или в том-то действии, что вас смутило, но вы очень хотите понять то, чего пока ещё не можете оценить правильно. Переспрашивайте.
195. И если вы так будете переспрашивать, вы много увидите нового для себя. Но часто это не переспрашивается, и вы ходите со своим пониманием, такие уверенные, что хорошо понимаете действия ближнего, но внутри у вас горит что-то нехорошее.