96. «У меня дети читают молитву, только когда им хочется. Могу ли я им предложить, чтобы они со мною молились, или подождать, пока они сами?»
97. «Здесь желательно, конечно, когда они сами созревают», — сказал Учитель.
99. «Можно предложить. Но ни в коем случае давления никакого не должно быть. Это ваше умение так говорить с ребёнком, чтобы он действительно увидел, как это важно и как это необходимо. Это зависит от умения вашего поговорить. Но он не должен бездумно делать это действие просто потому, что сказали; иначе там всё равно бестолковая молитва будет».
100. «Соседские дети, тоже из верующей семьи, когда общаются с моими детками, произносят: «Какие вы счастливые, вас не заставляют идти на литургию, не заставляют идти на слияние». В этот момент тоже происходит, получается, насилие?»
101. «Да, да, конечно. Если ему хочется поиграть, пусть идёт играет, не надо требовать. Потому что когда прикасаются к чему-то божественному — прикасаются с жаждой, а не как к необходимости, которую почему кто-то считает необходимостью, а не он. Этого не надо делать».
102. «Всех тех, кто пришёл, принял сердцем Последний Завет и Тебя как Учителя, всех нас привела жизнь, и нам была предоставлена свобода выбора, свобода нашего духовного поиска. А наши дети? Не происходит ли здесь определённого насилия над ними, что мы заведомо вводим их в это Учение?»
103. «Каким образом? Навязываются тексты или как? Что подразумевается: вводите насильно?» — спросил Учитель.
104. «Они же живут в нашей среде, и вольно или невольно они подчиняются общему определённому укладу…»
105. «Это нормально, потому что ребёнок есть тот, за кого несёт ответственность родитель — именно тот родитель, у которого этот ребёнок. И действия родителя — это всё то, что будет рассчитано для воспитания этого ребёнка.
106. И вот тут уже нужно просто быть внимательным, что делать в том или ином случае. Если идут какие-то грубые нарушения и приходится останавливать, наказывать даже, или просто пояснять — это одно. Если вы хотите научить уже каким-то истинам, здесь надо быть внимательным: насколько он хочет это слышать или не хочет. Это уже такой сложный вопрос, где нет каких-то одинаковых критериев на все случаи. Надо смотреть.
107. Но где-то, конечно, получается такое своеобразное насилие, потому что одно то, что взрослый что-то делает, а ребёнок с этим не согласен, — это уже насилие. Ненасилие будет только в одном случае, когда родитель будет делать всё, что захочет ребёнок. Тогда насилия нет. А если есть хоть какое-то расхождение, то уже будет насилие.
108. Только лишь слово «насилие» в данном случае имеет под собой широкий образ, многообразный. У него есть какие-то оттенки отрицательные, а есть и положительные. Тут уже каждый отдельный случай потребуется рассматривать: что можно сделать, а где насилие ни в коем случае делать нельзя.
109. Мы сейчас коснулись молитвы. Я уже подсказываю, что здесь нельзя сделать насилие. А вот теперь что-то иное — тут уже можно посмотреть.
110. Но родитель призван, конечно же, дарить ребёнку всё то прекрасное, что сам родитель считает прекрасным. А вот как он будет дарить это, каким образом он начнёт это пояснять, подводить ребёнка к этому — вот здесь уже надо смотреть, быть внимательным.
111. Если мы говорим о Боге, то здесь не должно быть насилия какого-то, навязывания чрезмерного чего-то. Здесь нужна умелая подача этих истин так, чтобы ему было действительно интересно и он мог к ним потянуться. Это всё зависит от умения, от творчества, от мудрости родителя».
112. «Я занимаюсь с первоклассниками, и из своих побуждений перед началом уроков я включала псалмы, кусочки литургии. А позже увидела, что кто-то зевает, отвлекается, и перестала делать это. А когда предлагаю им духовный круг, они откликаются с большим желанием».
113. «Да, здесь не обязательно, чтобы они сели и внимательно слушали. Если какие-то хорошие песенки — псалмы ли, другие духовные песни, — они могут звучать фоном, когда что-то делается, рисуется.
114. Иначе большая нагрузка пойдёт на психику ребёнка. Тут надо быть осторожными. И то, что он начинает зевать, говорит о том, что его сознание не воспринимает уже, начинается перегрузка. Конечно, надо быть внимательными в этом случае».
115. «Виссарион, я хотел бы немножко в другую плоскость перевести разговор, попытаться вообще проанализировать соотношение учения и человеческого сознания. Учение может быть прекрасным. Ты можешь передавать учение, но ты не можешь передать того озарения, которое ты испытал, сидя под деревом бодхи. То есть, по сути дела, ученики будут воспринимать учение, но ты не в состоянии дать им это озарение.
116. Человек уходит и идёт своим путём, проживает жизнь. Потом становится перевозчиком у реки, сидит и слушает всё, что происходит вокруг… И потом с ним тоже случается что-то необычное, и его друг приходит и смотрит ему в глаза, и видит там всю Вселенную…
117. Мне кажется, что всё-таки человек должен ещё и сам идти своим путём для того, чтобы хоть маленькое просветление у него было. Чтобы он не просто воспринимал учение, а чтобы он своим путём пришёл к этому, в его душе что-то случилось. И тогда произойдёт что-то, потому что без этой Любви или Света, которые возникают в человеке, учение не может быть глубоко воспринято. Мне кажется, многим не хватает вот этих попыток прожить именно свою конкретную жизнь, как бы пробудить своё сердце, свою душу. И тогда что-то произойдёт.
118. Просто я вижу многих людей, они как бы в стороне, но гораздо более живые, чем последователи, которые вроде бы говорят хорошие слова, но я не чувствую за словами сердца. Оно молчит».
119. «Они пришли исцелиться, они больные», — сказал Учитель.
120. «Ну да, это забота о спасении себя. А есть люди, которые хотят и других спасать, они думают о мире, о всей Земле».
121. «Тогда они должны спасать, если видят эту необходимость».
123. «А тогда им надо быть внимательными; значит, чего-то не хватает. Тогда прислушиваться надо ко всему, что вокруг происходит.
124. Конечно, Я жду тех верующих, которые уже созрели к тому, чтобы полноценно воспринять То, Что Я даю.
125. Среди верующих очень много тех, кто в какой-то мере и почувствовали, что они готовы, но не все они созрели полноценно воспринимать. И конечно же, сейчас в этих условиях, которые Я буду создавать, они быстро ринутся вместе со всеми, но очень скоро наткнутся на нечто, связанное с тем, что они в чём-то ещё не дозрели. Им предстоит отойти, их будет немало.
126. Они должны будут отойти. Для них уже будет приготовлено что-то на стороне, куда они попадут, пройдут какие-то круги, дозреют, доберут необходимого, чего не хватало, вернутся на то же самое место и продолжат дальше опять полноценно постигать то, что им предлагается. Ибо Я сейчас как раз и рассказываю всё то, что поможет им просветлеть.
127. И здесь нельзя будет проводить параллель. Потому что, если посмотреть внимательно на всю аналогию и на всё, что происходит сейчас, — оно не имеет аналога, не имеет повторения. Оно в корне вообще различается со всем, что давалось на Земле всеми учениями.
128. И поэтому Моя задача не есть передать просветление всем. Я расскажу правила, как к этому просветлению прийти. Я скажу простые правила, которые просто остаётся делать.
129. Я сейчас начну рассказывать, казалось бы, простые правила, но дело в том, что их никто никогда не делал. А так как никто не делал, люди не могут сразу же, услышав Мои призывы, воскресить в себе что-то знакомое, которое сразу же создаст хорошее понимание, что это действительно важно сделать. У них даже ощущений таких нет, потому что никогда это не было прожито, никогда эти шаги не были сделаны.
130. И тогда получается, что Я им даю информацию, которую они сразу не смогут ощутить. Но их полное доверие, как верующих, позволит им сделать всё-таки необходимые усилия в нужном направлении и, изменившись при этом движении, начинать ощущать то, что должно ощущать при этом обретении богатства, при этом состоянии, в которое он переходит следующим своим шагом. И тогда о нём уже будет бессмысленно ему говорить, он уже сам ощутит.
131. Я опять возьму что-то следующее, что он должен будет принять на полном доверии, но не на понимании сознанием. Он не поймёт это, потому что Я расскажу новое, чего он никогда не делал. И естественно, осмыслить это просто невозможно. Остаётся доверие.
132. И если он сделает всё по букве, он сумеет перейти на эту новую ступень, опять же видоизменится в процессе перехода и полностью сможет ощущать гораздо шире уже эту следующую свою ступень. Но никак не заранее. Он должен только перейти на эту ступень и всё ощутить.
133. Либо он к этой ступени придёт без Моего непосредственного участия. Но придёт намного, намного позже на ту же самую ступень, если будет в каких-то моментах доходить сам до Истины, которую Я ему в этот момент предлагаю.
134. То есть Я ему предлагаю ускоренный путь становления, но Я могу и не предлагать. Как только он сам начнёт доходить в какой-то момент до того, что Я ему сейчас предлагаю, он будет сам приходить к этой ступени, потому что она единственная ждёт впереди.
135. Ведь по тому Пути, по которому Я иду, все пройдут. И он один-единственный. Куда бы кто ни пошёл, они всё равно вернутся к одной основе, с которой будут начинать это Восхождение.
136. Есть основа, от которой пойдёт тропа в нужную сторону, и от этой основы в разные стороны ещё могут дорожки идти. Куда бы они ни пришли, они чудесным образом вернутся к этой основе.
137. И только в одном случае они к ней не вернутся, когда они с этой основы уже пойдут прямо по этой тропе. Тут уже вернуться невозможно, это одна-единственная вечная дорога. А в любую сторону, куда бы они ни пошли, они всё равно придут к этой основе.
138. И потому всё, что Я сейчас открываю, — это то, что всё равно будет проходить человек, в любом случае. Только Я предлагаю возможность сейчас усилием своей воли, через Веру, быстро это пройти, прямо.
139. И если он это не сделает, то ему предстоит долгий путь самостоятельного видоизменения, когда он будет больше опираться на то, что сам поймёт, на то, что где-то подскажет кто-то. Но это более медленный путь развития, это относится к естественному пути развития человека.
140. Но сейчас ситуация такая возникла, когда как исключение возникает потребность вмешаться Истине и дать возможность быстро видоизмениться. И те, кто верующий, те, кто действительно созрел для этого действия, сделают это быстрое видоизменение, они его пройдут и составят основу будущего человечества.
141. Но все остальные претерпят определённые таинства, в которых у них тоже будет возможность что-то сделать хорошее, чего-то достичь, что-то победить. Ну сделают, так сделают. Но они уже не есть эта основа. Они уже то будущее человечество, которое будет возвращаться в качестве детей в эту основу будущего человечества, которую сейчас нужно будет сформировать.
142. То есть это уникальное, исключительное условие, которое не должно создаваться постоянно. Оно только сейчас создаётся. Но куда бы кто ни пошёл, им всё равно предстоит пройти там, где Я сейчас покажу. Никак не обойти.
143. Просто Я в данный момент предлагаю прямо пойти и даю необходимые подсказки. Не хочет человек, не созрел — не надо. Он всё равно туда пойдёт, только пройдя и набравшись ещё чего-то, чего ему недостаёт.
144. Потом, может быть, однажды побежит: «Ой, ой! Я созрел. Ну-ка, ну-ка, подскажи». А Учителя уже нет, уже сказали: «Да Он давно ушёл, Он уже наблюдает с других мест. Теперь уже самим нам дальше надо идти, пробовать». Но тогда бывает уже несколько поздновато …»