93. «Сестра сказала: «Мне трудно быть в Семье, где я никого не знаю. Я считаю, в Семье все должны друг о друге всё знать. У нас есть собрания, где все открываются, рассказывают о себе, но в основном это делают женщины, а мужчины этого не делают. Я считаю, что это неправильно, и я подсказываю мужчинам, чтобы они раскрывались».
94. Мужчины попытались оправдаться тем, что указали на некоторых братьев, кои открывались на таких собраниях, но сестра осталась при своём мнении. Правильна ли эта подсказка? Является ли нарушением действия мужчин, что они не раскрываются, как это делают в большинстве женщины?»
95. «Нарушением только в том смысле, что это повредит им. Это играет очень большую роль, сказывающуюся на духовном мире человека. И если они делают это сознательно, боятся (потому что именно это, как правило, будет причиной), если они трусы (вот где начнём копать мы скрытые корешки), тогда, конечно, останется пожинать плоды трусости, они всё равно будут.
96. Любое действие, которое предпринимает сейчас человек, по-своему корректирует будущее. И если предпринимаются действия, не согласные с Истиной, то начинается коррекция будущего в худшую сторону и готовятся, значит, плоды с какими-то более неприятными запахами и вкусами.
97. Но надо будет жевать потом. Вы будете жевать и кушать эту горечь, морщиться будете, но никуда не денетесь, откроете ротик и будете хрумкать, хрумкать эту гниль. Эти законы не обманете.
98. Уже пора, уже тысячи лет всё-таки узнаёте, что нельзя обойти таким образом то, что вы сами сеете. Это всё равно предстоит брать, но вот каким образом вы будете брать — зависит от того, как вы формируетесь сегодня, в сегодняшний день. Поэтому Я очень надеюсь, что вы будете внимательны ко всему.
99. И поэтому, если мужчины какой-то не делают шаг, конечно, претензии предъявлять им сложно в этом случае, потому что им надо разобраться, они должны почувствовать тоже это желание.
100. Когда благоприятная атмосфера, такое желание, конечно, может возникнуть, но опять же у того, кто хочет к этому прийти. Если он не хочет, ему будет сложно это сделать, потому что вот эта установка внутренняя, страх, боязнь (а вдруг?), а вдруг там посмеются и так далее, — это закрывает человека. А тогда в его домик солнечным лучам никогда не зайти, и недалёк будет час, когда мхом он там внутри обрастёт настолько, что его трудно будет различить между лешим или ещё кем-то из жителей леса».
101. «Не было ли защитной реакцией гордыни, когда мужчины попытались выставить неких представителей: смотри, мы же раскрывались?»
102. «Конечно, это неверно. Не надо закрываться ближним своим. Это примитивная реакция, но она естественна. Сейчас то, что у вас идёт, в основном очень примитивно, очень неопрятно.
103. Но Мне нужно, чтобы была ваша заинтересованность каждое это действие пересмотреть в себе, именно каждое действие пересмотреть внутри себя.
104. А вместо того Я вижу с течением времени, что происходит не пересмотр с точки зрения Истины, как Я даю сейчас вам подсказки, а попытка ухватиться за то своё и держаться дальше. То есть, сделав естественный, присущий вам шаг, вы даже не попытались задать лично вопрос: а вы правильно ли сделали сами?
105. То есть в этом случае мужчина должен был Мне прислать вопрос, сказать: «Вот мне подсказала женщина так», — и рассказать свои ощущения внутри, почему он отказался это сделать, чтобы уточнить у Меня, а правильная ли внутри у него реакция. То есть если он волнуется о том, что у него что-то может быть неправильно внутри.
106. А получается — волнения об этом нет. А раз нет волнения о том, что внутри может быть что-то неправильно, что что-то надо изменить, значит, он и не хочет менять себя. А раз не хочет менять себя, тогда о чём вообще разговор идёт? Потому что это не относится к Истине, Истина приходит для того, чтобы поменять, подсказать что-то. Но при этом, когда делаете подсказанное, происходит изменение.
107. Но когда не хочешь меняться, то тогда нет смысла притворяться и лицемерить, что человек постигает Истину, потому что это чистое лицемерие уже пойдёт, неопрятное в своём уродливом образе: ибо человек тогда говорит о Вере, но внутри не очень устремлён меняться и больше держит свои уродливые качества, боясь их отпустить, чтобы они не поменялись. Вот куда там всё пойдёт сейчас: в глубины, где темновато, сыростью пахнет, подземелье целое».
108. «В Семье встала проблема с помещением для собраний Семьи. Решено было предложить семьям природным принимать по одному разу, сменяя друг друга, у себя дома собрания Семьи. Вызвалось множество семей, проблема решена.
109. В одной из вызвавшихся на это действие семей зашёл разговор об этом решении. Муж от искреннего желания жить во имя людей сказал: «А почему у нас лишь один раз? Будет собрание — давай предложим ещё и прослушивание кассет в нашем доме. И ещё что-либо, что необходимо Семье».
110. Жена ответила: «У нас дети, которые в девять вечера уже спят, а собрания очень порой эмоциональны и затягиваются за полночь. И мне, и детям не под силу так часто принимать всю Семью». Муж ответил: «А я считаю, что мы, как верующие, должны быть готовы отдать все свои возможности во имя ближних Семьи. Мы должны предложить, а там — как Семья решит».
111. Жена не соглашалась с точкой зрения мужа. Тогда муж сказал: «Если у тебя нет готовности всё отдать, тебе вообще надо рассмотреть себя на предмет того, а верующий ли ты человек».
112. Далее муж не стал настаивать на том, чтобы проводить более одного собрания в своём доме, но остался при своём мнении, которое высказал на собрании Семьи. Верна ли точка зрения мужа в этой ситуации? Ибо жена действительно подумала, что она неверующая, раз не может так, как считает муж».
113. «Мужу нельзя было делать такое предложение. Изначально посоветоваться надо с ближними, рассмотреть это наиболее рационально. Тем более, что потребности в таком действии особом, где требуются максимальные усилия, нет, так как есть возможность быть ещё в разных семьях; и что будет во благо и каждой той семье, где будет собрание.
114. В данном случае это не являлось такой необходимостью, и поэтому так вопрос можно было не ставить. А когда больше негде и есть только одно место именно в этом доме, то муж мог быть требовательным, конечно же, проявлять какую-то свою твёрдость.
115. Но дальше исключения, какие могли бы возникать в этом случае, уже потребовалось бы дополнительно Мне рассматривать и давать ответы на какие-то детали, связанные с этим действием.
116. Но для данного действия, которое было описано, не обязательно было делать такие решительные шаги и требовать от жены нечто большее. Тем более, что для неё требование получилось неожиданным в данном случае, так как это заранее не оговаривалось. У неё произошла своя естественная реакция, которую она начнёт осмысливать, продумывать с разных сторон, и где постепенно надо созреть ко многому.
117. Ведь сейчас у многих из вас естественная реакция далеко не соответствует тому, как должен отреагировать верующий. И это сейчас можно наблюдать на всех собраниях.
118. И где нельзя сразу, казалось бы, и потребовать от вас, сказав, что вы делаете грубейшую ошибку. Это можно сделать, сначала показав вам её; вы посмотрите и потом начнёте делать дальше, вот тогда уже можно требовать с более твёрдыми нотами. А для данного момента так нельзя. То есть здесь вам всем постигать ещё Веру.
119. И Я надеюсь, что просто сейчас жене — это возможность уже с течением времени поосмысливать эту ситуацию, посмотреть: а что именно препятствием было, что за испуг, за кого испуг? В чём была заключена оценка, что сил не хватит? То есть это, конечно, очередной урок, надо поприсматриваться к нему. Это важная задача, через которую вы узнаёте лучше себя».
120. «Некоторые люди соблазняются всё-таки посылать в мир кассеты с Твоими ответами Семьям, говоря, что Ты сказал «бессмысленно», но не сказал “нельзя”».
121. «Но если бессмысленно, то есть смысла не имеет, и если они делают шаг, который не имеет смысла, — вообще такие действия делают только в доме, где лишены разума люди.
122. И Я не вижу в этом какого-то оправдания для себя, то есть нет таких условий, при которых Я скажу: «Делайте то, что бессмысленно». Потому что это действие — это то, что вы делали тысячи лет.
123. Вот сейчас Я хочу рассказать вам, как делать со смыслом. А вы опять хотите сделать то, что делаете до сих пор, то есть бессмысленное.
124. Ибо те действия, которые делались, вроде бы осмысливались, но на самом деле от разума они далеки, потому что это осмысление слишком такое примитивное было; когда осмысление заканчивалось тем, что надо было у кого-то что-то забрать и кого-то ударить и оскорбить. Весь смысл в этом и заключался в мире истории человеческой цивилизации.
125. Поэтому тут надо уже быть внимательными к дословному, даже добуквенному выражению, которое Я даю.
126. Конечно, закон Я не могу здесь ставить. Но если Я говорю: «Бессмысленно», тогда надо посмотреть в корень самого слова. Зачем делать то, что не имеет смысла, потому что таких действий слишком много и так. Они запутали всех настолько, что непонятно уже человеку: где у него руки, где у него ноги. Ногами пробует кушать, на руках пробует ходить, и ругается: почему-то неудобно и тяжело».
127. «Брат вошёл в Семью в одной деревне, затем через время почувствовал, что ему не подходит энергетика этой деревни. Он перешёл в другую деревню, выйдя из предыдущей Семьи. Может ли брат вступить в Семью в новой деревне и как реагировать в Семье этой деревни на это? Является ли выход брата из Семьи по такому поводу причиной того, что ему на год нельзя входить в Семью другой деревни?»
128. «Если это — причина, то это несерьёзная причина. Всякий, покидающий Семью по этой причине, на год может лишаться вхождения в какую-либо другую Семью.
129. Сейчас, уже просто следуя этому действию, если брат не взят из воздуха, этому братишке надо будет годик потерпеть, потрудиться рядом с Семьёй, помня уже в дальнейшем, что такая мотивировка не играет никакой роли».
130. «Уточнение: сейчас этот брат от можарской Семьи трудится здесь, на Горе».
131. «Нет, тогда надо уходить. Надо уходить в данном случае, и в Семью уже входить нельзя с этого периода. Это уже не пойдёт так, потому что это нарушение. Был поставлен закон, который он взялся исполнять, но сбежал от него. Ибо это не мотивировка, для верующего она не играет никакой роли — энергетика.
132. В каком смысле понимать, что ему не подходит энергетика: он слишком развит, чтобы испытывать эту грубейшую энергетику, или слишком слаб, чтобы выдерживать эту мощь, которая там находится?
133. Если слишком слаб, то нет нужды его отправлять от деревни, самого слабого, сюда, ведь он же самый слабый в деревне, получается. Нет нужды приходить тем более на Гору, участвовать в созидании святыни, если ты самый слабый такой, не выдерживаешь того элементарного, что рядом дети выдерживают.
134. А если самый сильный, то тем более нельзя сюда приходить, потому что уже такое действие тем более не подходит к тому, чтобы участвовать в единой Семье здесь в труде на святыне.
135. Так что, вот тут два ответа получаются. Надо выбрать, если не подходит энергетика, потому что какой-то третий не предполагается здесь вывод».
136. «На собрании, когда определились с тем, что брат нарушил решение собрания и не пошёл на труд, определённый ему, ведущий спросил: «Будем давать первое предупреждение или не будем, учитывая, что брат покаялся?» Он каялся в том, что, когда решение Семьи он не смог исполнить (из-за школы), он пришёл и не сказал это собранию, а продолжал тянуть, пока это вдруг не выяснилось уже со стороны Семьи. Вот в этом он признался: что не пришёл и не сказал, почему не получается.
137. Я задал уточняющий вопрос: «А разве решается — давать или не давать предупреждение, ведь само нарушение уже есть повод для вопроса о дальнейшем нахождении в Семье?» Все промолчали. Затем поступило предложение дать предупреждение, но оставить в Семье. За это и проголосовали большинством. При этом не спросили нарушившего, а хочет ли он быть дальше в Семье, сказав: «А зачем спрашивать, это же и так ясно».
138. У меня же другое мнение по этому моменту. Я считаю, что само нарушение, независимо от того, покаялся ты или нет, есть повод, чтобы выяснить и поставить вопрос о дальнейшем пребывании в Семье».
139. «Да, само нарушение подразумевает вопрос о дальнейшем пребывании в Семье верующего человека. И говорить о том, будем ли выносить, не будем — это уже излишество, идущее от чиновнических замашек, которые в вас уже от рождения, к сожалению, входят, от ваших древних прадедов, министров, королей, прочих графиков.
140. Если сделано нарушение, дальше в самом разговоре о нарушении, где, естественно, проявляется у верующего либо покаяние, либо отказ признания ошибки, когда она очевидна (очевидна, когда нарушен закон, который изначально поставлен), уже решается, а быть ли ему дальше в Семье. То есть вот этот разговор уже выясняет.
141. И конечно, если оставляется человек (допустимо, что будет оставлен; что все прослушали, поговорили и почувствовали: да, они бы хотели дальше оставить его в Семье), человек, естественно, понимает, что если он всё-таки оставляется в Семье, то не для того, чтобы повторить ту же самую ошибку.
142. Потому что, если она ещё раз повторяется, уже не разбирается. А если разбирается, то не для того, чтобы услышать покаяние, а, по крайней мере, разбирается, уточняется, что произошло на самом деле. И если по сути ошибка повторяется, он покидает Семью так, как полагается».
143. «То есть именно по сути, а не по действию? То есть если он сделал нарушение по такой-то форме и это нарушение было такой-то сути…»
144. «Подожди, тогда это уже надо узнавать «сути», что там подразумевается под «сутями». Вот если сейчас мы это берём за основу и человек остаётся, потом возникает нарушение, по которому у одних начинает возникать впечатление, что он нарушил то же самое, у других, например, другое, — вот тогда мы рассматриваем следующий вариант: действительно ли то же самое произошло нарушение».
145. «При формировании вопроса Учителю разделились мнения. Одни считали, что в вопросе нет конкретности и его нельзя в таком виде посылать Учителю. Другие считали достаточным то, как сформулирован вопрос. Поставили на голосование. Тут возник всеобщий вопрос: а можно ли в таком случае Семье голосованием решать — отсылать в таком виде, в каком есть, вопрос или добавлять конкретности?»
146. «Если учесть и оставить то, что было сказано, к примеру, то тот, кто говорит, что в вопросе, который сформулирован, недостаточно конкретности, может дополнительно сформулировать новый вопрос. Он должен сам сформулировать тогда более конкретно.
147. И это можно было спросить, просто уже ради своего познания, ради расширения каких-то пониманий можно было переспросить: «Вот два вопроса. Какой из них наиболее конкретный?» — и ситуация какая-то описана.
148. То есть уже можно было даже и таким вопросом простым точно так же для себя что-то уяснить, потому что и в этом вопросе вы сейчас путаетесь, ибо у вас сознание построено своеобразно и вообще момент конкретности каждый из вас видит по-разному.
149. И насколько Я сейчас увидел одну из ошибок, которую теперь надо корректировать, — это то, что при попытке вашей совместно сформулировать конкретный вопрос вы приходите к болотной луже и нюхаете её, и кричите друг на друга при этом, что у вас ноздри забиваются какой-то тиной непонятной. То есть это, оказывается, у вас большая проблема. Вот теперь Я начинаю узнавать.
150. Ведь главное-то сейчас происходит в чём? Я ввожу вас в таинство, зная, что это предполагает большую путаницу внутри вас, потому что вы начнёте делать непосильное, не присущее для человека обычного — неверующего, у которого нет возможности быстро почерпнуть нужную прямую подсказку, то есть для человека, лишённого возможности черпать открыто, горстями, кружками, чем угодно.
151. А Я даю вам теперь то, что должно стать у вас посильным. И если именно ваше действие не будет проявляться согласно тем подсказкам, которые Я сейчас начал прямо вам давать в обилии, которое может просто напугать даже, то Я вынужден буду смотреть на ваше бессилие, которое вы проявляете.
152. Но Я тоже буду оказываться в ситуации бессилия вам помочь, потому что Я даю вам необходимое — вы не берёте. Тогда какую же помощь Я ещё должен оказать, если то, что Я призван сделать, Я дал? И Я знаю, что, если бы вы взяли, вы бы сделали.
153. Но вы не берёте и, естественно, начинаете проявлять всё больше своего бессилия и сами от этого бессилия пугаться.
154. Но это уже, конечно, очередной этап вашего понимания: что же такое всё-таки полнота Веры, полное доверие; и где все силы прилагаются к постижению того, что вам открывается от Бога. Это важная задача. Конечно, Я надеюсь ещё, что вы её будете постигать.
155. Этот процесс, где придётся во многом разбираться, конечно, непростой, и поэтому Я ввёл вас сюда, зная, что это будет для вас непростая задача.
156. Но теперь Мне нужна постоянная ваша активность в этой области, чтобы вы не затухли, испугавшись этих трудностей, а постоянно действовали, пробуя решить.
157. Я буду за этим наблюдать, потому что в этом случае Моя задача — просмотреть ту закономерность, которая складывается в хаосе, вам присущем. Мне надо увидеть, рассмотреть выход, по которому Я вас поведу дальше, выведу из этого хаоса.
158. Но Мне надо рассматривать ваши ситуации, которые происходят, потому что Я их моделировать не могу. Я не могу в голове Своей создавать глупость несусветную, которая происходит. Поэтому заранее Я не могу её промоделировать, чтобы уже приготовить вам ответы.
159. Вот поэтому вся ситуация, все события сводятся к тому, чтобы Я сейчас их начал рассматривать. Ведь до сих пор Я просто надеялся и верил, даже не задумываясь, что вы проще это всё воспримете, вы легко это возьмёте. Но оказывается, Мне надо будет узнать теперь вас глубже, что в вас скрывается.
160. Вы главное должны понять: Мне сейчас надо будет это рассмотреть. Я не мог это заранее знать, Я не мог это заранее придумывать. Мне надо это видеть реально — как вы это делаете, почему вы это делаете.
161. Я попытаюсь это проанализировать, и тогда Я обязательно увижу то, через что вам можно будет выйти из этого хаоса, уже победить его окончательно и правильно дальше сформироваться.
162. Но это задача сейчас колоссальной сложности, потому что для этого Мне надо, чтобы вы постоянно действовали, а Я постоянно рассматривал ситуации, которые у вас возникают, с разных сторон.
163. И чем правдивее вы об этом говорите, тем больше у Меня возможности увидеть то, через что вас можно вывести.
164. И конечно же, если вы замкнётесь, вы начнёте бояться показывать Мне свои собственные проблемы, вот тут вы Меня окончательно лишите возможности вам помочь. Вот тогда можно будет просто развести руками, но сделать Я уже для вас ничего не смогу. Вы сами закроетесь от Меня, хотя будете говорить о своей вере.
165. А закроет вас от Меня ваша собственная гордыня. Она испугается, ей станет стыдно, она будет бояться, чтобы её щипали ближние, — и вы постараетесь закрываться, заминать вопросы, через которые вы должны были узнать главное о себе, главное для себя. Вы будете уходить, вы будете выскальзывать, как что-то скользкое, слизистое, будете соскальзывать куда-то в сторону в поисках тени, где можете припрятать какой-то свой очередной неопрятный голосок, который изнутри что-то вам насвистывает.
166. Поэтому будьте сейчас внимательны. Ох, как много нам надо будет сейчас просматривать. Много-много.
167. Но главное, чтобы вы не затухли, вы жили, вы старались. Старались! Потому что при этом активизируется сознание у вас.
168. Вот это сейчас и должно произойти очень активно, чтобы у вас кровь хоть туда прихлынула наконец-то и заработали клетки, которые отмирают ежедневно тысячами в вашем мозгу. Это так и происходит, это серьёзное явление.
169. А оно происходит оттого, что у вас неправильно функционирует сознание. Оно у вас почти спит постоянно, поэтому клетки не омываются правильно, и необходимые связи теряются.
170. Происходит противное закону развития, стирается информация о развитии, и клетки ваши отмирают. Поэтому можете взять линеечку, позамерять свой мозг: он у вас с каждым днём убывает очень сильно.
171. Я поэтому и активизировал сейчас вас, дал вам сейчас то, что должно взыграть внутри у вас, в голове зашуметь, загудеть, как электростанция атомная.
172. И вот тут мы начнём разбираться, чтобы потом уже атом сам по себе не вырвался бесконтрольно и ухо вам не оторвал. Уже Я буду направлять его, давая вам те подсказки, по которым ваша плазма внутренняя двинется в нужном направлении».
173. «Может ли член Семьи одной деревни посещать собрание Семей в других деревнях?»
174. «Да, может. Любой член Семьи одной деревни, если по каким-то обстоятельствам внезапно оказался в другой деревне, решая какие-то вопросы, дела своих дней, своей жизни, конечно же, на всех собраниях другой Семьи имеет право присутствовать».
176. «Может, если он имеет какие-то более благоприятные навыки, чтобы было меньше хаоса. Здесь не обязательно — лишь бы был кто-то новый».
177. «Один из горцев приехал в Верхние Курята, ему предложили быть ведущим на собрании Семьи».
178. «Пусть попробует, конечно. Хотя он бы от скромности мог сказать: “Да вы что, Я самый плохой там, на Горе”».
179. «Он два раза вёл собрания».
180. «Он всё-таки взялся? Ну-ну. Он, видимо, не поторопился переспросить у Меня: а как бы поступил верующий человек? В этом случае верующий скажет: “Друзья мои, какой же я ведущий? Я такой грубиян, я, видимо, самый последний на Горе. И как я могу проявить себя? Мне даже будет стыдно”».
181. «Может ли член одной Семьи вносить идеи и участвовать в обсуждении вопросов в другой Семье, может ли голосовать?»
182. «Голосовать — нет, потому что голосуют только те, кто там живёт, они лучше знают проблему. А он не может».
183. «Брат внёс предложение, как более правильно проводить этические собрания. Он сказал: «Пусть каждый дома на листке бумаги сформирует свою тему, которую он выносит на собрание, и на собрании кратко сообщает свою тему и пять минут раскрывается душой. Если не укладывается, его останавливают». Поступило предложение увеличить время выступления или сразу дома сформулировать вопрос к Учителю, затем попытаться на собрании осмыслить его и, если не удалось осмыслить вопрос, переправить к Учителю».
184. «Такое тоже возможно, потому что, действительно, с каждым разом будет расти число членов в Семье, — если будут прибывать верующие, их будет становиться больше. И подолгу высказываться — это будет большая проблема. Но учиться высказываться лаконично — это, конечно, очень важно.
185. К примеру, каждый, кто собирался что-то высказать, может дома действительно попробовать записать то, что он хотел высказать, или в голове попробовать проговорить, а потом постараться отбросить из того, что он хотел сказать, всё лишнее, что может вовсе не повлиять на суть того, что он хотел сказать.
186. Таким образом мыслительными операциями он должен поучиться говорить как можно лаконичней, то есть стараться как можно меньше слов употребить, чтобы высказать как можно больше.
187. Это искусство тренирует сознание, оно тренирует форму мышления вашего в том направлении, которое как раз необходимо сейчас, дабы осмысливать в дальнейшем всё то, что дальше будет вам даваться в обилии.
188. И вам надо быстро, коротко, ясно, чётко это всё рассмотреть, осмыслить, выделить необходимый вывод и приложить правильно усилия, но не елозить долгими разбирательствами, долгими рассуждениями.
189. Этому учиться надо. Этот недостаток сейчас у большинства из вас. Это уже своя задача, тем более что к этому никогда не прилагалось нужных усилий.
190. Насколько Я вижу, это независимо от того, насколько человек образован, сколько он институтов закончил или прочих других учреждений. Результат мышления идёт один и тот же почти везде, и не удаётся эту сторону жизненную, с которой вы сейчас в обилии сталкиваетесь, выражать коротко и ясно.
191. Я готов, что вы в этой области немножко повитаете, попробуете с разных сторон, но Я жду конечного результата, когда, вот именно осмысливая, вы придёте к конкретным вопросам, где будете спрашивать: «Правильно или неправильно?» Вот это будет важно в конечном итоге …»