Третий день декабря 38 года Эпохи Рассвета. Ответы на вопросы Владимира Священнослужителя.
2. «Большая ситуация на собрании, когда некие брат с сестрой — не муж и жена, но живущие вместе, потому что разрешено Учителем выращивать сына; где муж неверующий человек, а она верующий, — пришли для того, чтобы этот брат признался сам лично в том, что вчера перед собранием он пытался убить свою сестру. Она затопила печку, не открыла заслонку и заснула. Он, зайдя, всё это увидел, потихонечку подложил дрова и вышел; потом ещё раз подложил в надежде, что она задохнётся.
3. Но она каким-то чудом не задохнулась, выломала дверь, открыла всё. Он посетовал, что она осталась жива, но потом раскаялся. Они пришли на собрание, где он это всё прямо рассказал.
4. Это привело в замешательство собрание. Все посидели, помолчали, а затем стали советовать, кто-то встал и стал говорить: «Всё хорошо, забудь, это было в прошлом. Начни жизнь сначала, но делами прекрасными с чистого листа». Другая сестра встала, сказала: «Скоро ты будешь с нами. Я чувствую — всё будет прекрасно». Этот всплеск перерос в то, что все взялись за руки, встали в круг; стали в круге в молчании говорить: «Прими наше тепло».
5. Он расплакался на плече у некоего брата; всё это закончилось объятиями. Он вышел, за ним вышла его бывшая жена. Все сидели в прекрасном состоянии. Кто-то встал и сказал: «Мне кажется, у нас родилась Семья». И перешли к другому вопросу.
6. Вдруг заходит эта сестра и говорит: «А вы знаете, сейчас этот брат признался мне, что всё это он сделал специально. Он играл, ему захотелось для себя жалости, он решил как бы посмеяться, что ли: поплакал. У него есть слабость такая — играть».
7. Все затихли, а потом стали эту сестру немножечко укорять: «Что ж ты сделала? Ты разрушила наш прекрасный праздник. Нам непонятно, зачем ты это сказала».
8. Я встал и сделал подсказку, что, на мой взгляд, если мы это делали искренно, то нас не должно в такое состояние это приводить. Мы же должны просто выслушать, что он был неискренним, и дальше решать свой вопрос. А там все забыли про тот вопрос и стали говорить, что именно этот поступок её некрасивый и неправильный…»
9. «Нет, она вполне правильно поступила и развеяла ту иллюзию, которая возникла. Семьи не создалось при этом. Возникла иллюзия, в которую поверили, что это Семья.
10. Но Семья не будет строиться на мыльных пузырях, она будет строиться на исполнении Истины. Поэтому в данном случае она показала ту брешь, которая сформировалась. Ведь вопрос не был решён.
11. Устремились шаг делать — прекрасно. Но, сделав первый шаг, люди делают его для того, чтобы увидеть потом ошибку, которая вероятна в этом случае; для того, чтобы уже впоследствии выправить эту ошибку действиями, необходимыми для выправления этой ошибки.
12. Поэтому она показала то, что произошло. Дальше после этого должен будет сделан следующий вывод и сделаны следующие шаги. Она сделала правильно.
13. И, назвав это, Я теперь показываю, что всякий, кто воспротивился её действию, пошёл по побуждению ложному, возникшему у него внутри. Значит, им ещё продолжает управлять некто, не относящийся к Истине».
14. «И получается, что этот выплеск предыдущий был сделан в залог, в самолюбовании…»
15. «Да. Если потом возникло недовольство о том, что это сломали, значит, это было сделано, продавая это действие, то есть оно было продано».
16. «Сестра, конечно, очень расстроилась, стала плакать, сказала: «Я чувствую, я вам не нужна». Когда она стала всё это говорить, ведущий остановил: «У нас регламент. Послушай, попроще давай. Долго очень говоришь». Она сказала: «Как же так?» Все промолчали.
17. Потом она через некоторое время вменила это в вину, вспомнила и сказала: «Вот, даже ведущий говорит, чтобы посуше; а я же здесь сердце изливаю». А тогда все вдруг сказали: «Погоди. Это же не мы все сказали, это же он один сказал». У меня тогда возник вопрос: а что же его в тот момент не остановил никто?..»
18. «Да, всё верно. Всё верно она в данном случае сказала. Никто не смел в этом случае так вот высказаться. Виноваты были все.
19. В одной Семье проблема одного — проблема всех. И не надо себя отгораживать от ближнего. Это попытка отгородить себя, очистить себя, сказать, что они не замешаны в ошибке своего ближнего. Но это уже не одна Семья, это сброд чужеродных людей. Семья — это родные все. Значит, они все одинаково отвечают за ошибки друг друга».
20. «И ещё в этой же ситуации возник такой вопрос, что он же человек неверующий. А Ты сказал, что неверующий не может на таких собраниях быть. И возникло два мнения. Одно мнение, что вот Учителем так сказано, значит, он не может присутствовать. Зачем мы тут разбираем, советуем ему принять веру?
21. А другие сказали, что человек пришёл открыться, мы должны ему помочь. И эта ситуация разрешает присутствие неверующего человека на собрании, что он пришёл с этическим моментом, а не просто. И вот здесь возникло противоречие: может ли неверующий прийти на собрание?»
22. «Он может прийти, только когда вопрос касается его, и потом покинуть собрание. То есть он не может участвовать в обсуждении кого-то другого. Он может прийти за помощью себе: он принёс свою ошибку и просит подсказки, где, всё высказав, выслушав подсказку, поблагодарив, он уходит. Больше он не находится на собрании. Вот такой может быть оттенок».
23. «Значит, после того как он высказался, когда начали ему советовать все, его спасать, — это было неверно, получается?»
24. «Нет. Он высказал, он должен был услышать конкретные подсказки в этой области и, получив их, поблагодарив, уйти. Вот что и должно было произойти.
25. А уже будет ли он с вами вместе, не будет ли — это покажет время. Если он не собирается исполнять Истину, так и не будет он с вами никогда.
26. Это бессмысленно напевать, что вы видите там, чувствуете и так далее. Он должен для этого решиться быть верующим. Потому что даже многие из вас, решившись стать верующими, ещё не пошли никуда вперёд. Это только ваша иллюзия, что вы идёте вместе».
27. «Тогда можно ему подсказывать, опираясь на тезисы веры?»
28. «Конечно. Вы можете подсказывать то, что вы видите правильным. Но в конечном итоге всё будет решать его победа и его вера».
29. «Семья определённым количеством мужчин работала на дровах в лесу. Когда был перерыв, все сели вокруг костра отдохнуть. Разговоры шли свободные, неконкретные, серьёзных тем не затрагивалось никаких. Один из братьев, желая воспользоваться ситуацией, предложил рассмотреть свои ошибки, им замеченные за собой, всем вместе.
30. Когда не услышал в ответ ни да ни нет, он посчитал, что можно, и стал говорить. Через некоторое время ему сделали подсказку, что он-де навязал своё действие. Брат признал мудрость и замолчал.
31. На другой день вновь в такой же ситуации, на отдыхе возле костра, брат осторожно предложил вновь рассмотреть свои ошибки. В ответ было молчание. Тогда брат решил, что, начав говорить, он, возможно, опять нарушит что-то. И он не стал говорить дальше.
32. Но возникло недоумение. Его мнение, что верующие, жаждущие исправиться в духе, будут использовать любые мгновения для подобного действия — рассмотрения обоюдных ошибок, ища мудрости у ближних.
33. Я молчание братьев расценил как проявление гордыни в виде возвышения, ибо, не отреагировав на предложение брата, они посчитали коллективно, что у них всех ошибок нет внутри, и им это не интересно».
34. «Он попросил мудрости у них, это нормальное желание. Он попросил мудрости у ближних, и отказать ему в мудрости — это уже возвышение себя над этим человеком.
35. Если они отказывают в том, думая, что они ещё глупее, и говорят ему: «Да ты что, дорогой, мы вообще ничего не можем, связать и двух слов; как мы тебе что-то подскажем?» — тогда другое дело, Я допускаю такой отказ. Но если с другой стороны — что некогда, что это мешает, не даёт им отдыхать или ещё что-то, не даёт им созерцать что-то…»
36. «Общий оттенок, что как-то не ко времени».
37. «Тут аргумент должен быть, чтобы мы сейчас определили, насколько точно было их действие. Если аргумента не было никакого, то отказ не принимается в этом случае.
38. Попытка уйти от того, чтобы помочь ближнему, это большое несчастье. Ведь смысл сходится к одному: это стремление уйти от того, чтобы оказать помощь ближнему. А где в истинах Я показывал такие ситуации, при которых вы имеете право уходить от помощи ближнему?
39. Поэтому нужен тут уже будет более конкретный тогда аргумент, при котором мы рассмотрим: да, действительно, тут он не должен был навязать, он должен был принять решение ближних. Но нет аргумента, поэтому это уже их ошибка в свою очередь».
40. «Сестра попросила меня и собрание, что надо принять решение, чтобы я не вмешивался со своими недопониманиями в середине собрания, и объяснила это тем, что когда в конце собрания я говорю о непонимании, то удаётся ещё и решить остальные текущие вопросы.
41. А если я вклиниваюсь в собрание, то появляется вероятность — а оно так всегда и происходило — уже ничего не решить, а лишь посвятить время разбору непонимания; а это неудобно. Я ответил, что пообещать не могу, ибо может ситуация быть, что я увижу необходимым вмешаться сейчас. Прав ли я или надо пойти навстречу этому решению? Но я увидел здесь и поиск удобного».
42. «Нет. Вмешиваться надо тогда, когда видится необходимость. Если ошибка закладывается с самого начала, то какой смысл торопиться достраивать строение? Этому строению всё равно потом грош цена, если в основе его лежит ошибка. Тогда построенное порадует лишь на время кого-то.
43. То есть вы закладываете фундамент неправильно, и кто-то увидел. Зачем ему надо было промолчать, чтобы успело достроиться строение, а потом сказать: «Вы зря построили»? Потому что вначале была построена вот эта ошибка, от решения которой как раз и меняется всё строение. И тогда придётся ломать строение, всё это разбирать и уже с самого начала всё делать заново. Но это уже будет неверная постройка, это неправильная организация действий.
44. Конечно, ты тогда вмешиваешься, когда видишь эту явную необходимость, тем более когда она по горячим следам и тут же есть возможность всё поставить.
45. А оттого, что уходит всё и начинает много болтологии такой возникать, пустословия, — это уже большая ошибка верующих. Это оттого, что не умеют правильно реагировать на возникающую подсказку и не умеют правильно, конкретно выразить что-то относительно этой подсказки.
46. Потому что она не должна была на самом деле в нормальных условиях сбить ход рассуждений и нахождение лучших решений. В нормальных условиях это не должно было быть. Если это возникает, то создаёшь не ты эти условия ненормальные, а то, что не умеют правильно реагировать на эти условия и быстро скатываются в то своё слабое, что присуще.
47. Но тогда надо просто им учиться, в свою очередь, правильно реагировать на эти действия, учась правильно рассуждать, конкретно замечать, что они видят необходимым определить, и на эту тему беседовать, опять же употребляя конкретные фразы по поводу этого действия, а никакое не многословие, за которым ничего нет. То есть это всё то, чему надо учиться сейчас делать всем».
48. «Я сидел со стороны и пытался всё время понять: почему же не получается сформировать вопрос? И вот такой оттенок родился, что, когда возникает непонимание, так как все принесли свою мудрость, а не пришли за мудростью, начинается отстаивание своей точки зрения. И когда не получается всё-таки доказать друг другу, вспоминают: задать вопрос Учителю.
49. Но когда начинают задавать вопрос Учителю, идёт интуитивное желание задать вопрос так, чтобы мы — именно наша сторона противоборствующая — оказались правы. И за счёт этого идёт несогласие с формулировкой с другой стороны. Идёт уточняющий момент, но так ничего и не находят. И как признались некоторые люди — из страха: они боятся, что потом Учитель скажет об их неправоте».
50. «Ну, во-первых, сам страх, конечно же, — это голос гордыни и эгоизма. Если сейчас его не подавить и не сделать правильный смелый шаг, то ведь мы же рассматриваем ошибки не для того, чтобы Я посмотрел: «Ага, он ошибается. Пошёл прочь отсюда, Я не хочу тебя видеть».
51. Я с самого начала сказал, что вы всё будете делать неправильно. Так тогда Мне надо было сразу вас отбросить и ждать тех, кто будет делать у Меня всё правильно; когда они придут, Мои ученики настоящие. Но тогда чему же Я буду учить, если они уже будут всё делать правильно?
52. Поэтому это, конечно, ложный испуг. И эта гордыня быстро в сознании вашем сформирует определённый ряд образов, которые вам начнут показывать: «Да ты что? Да это же может плохо кончиться», — или ещё что-то подобное.
53. Поэтому Мне важно точно сформулированное событие, реальное событие, не ваши понимания этого события. Потому что Я должен буду сам изначально посмотреть, какое у вас возникло понимание, должно было бы возникнуть на самом деле при правильном подходе …»
54. «На собрании выбрали старшего по коневодству, который должен собирать проблемы всех конников отдельных в Семье, держащих лошадей, и выносить их на предмет решения; чтобы не конники приходили каждый раз с нуждами, а один конник, самый старший, который рассказывает на хозяйственном собрании Семьи, что у того проблема с конём, тому помощь оказать надо; и Семья всё знает.
55. Как только выборы закончились, тут же один из конников высказал нужду, что лошадку ему вот-вот привозят, а у него не приспособлено помещение, и нужно два человека, чтобы перестроить его, потому что у него болит рука. В ответ Семья отказалась рассматривать эту нужду, указав коннику, что вот, мол, сидит старший, мы его выбрали. Что ты сейчас говоришь? Ты ему потом нужды свои расскажешь, а он вынесет их на собрание, и будем решать…»
56. «Нет, это уже та формальность, на которой пузырится всё собрание в государстве. Потому что, когда такие сухие формальности возникают и друг другу перепихивают человека, — конечно, это просто уже стереотип, на котором строятся все собрания в государстве, вот эти все партийные и так далее. Там этого полно. Это чиновничьи проявления.
57. Вот видите, даже вы, не являясь чиновниками, но склонны именно к чиновничьему отношению к событиям, не рассматривая сути проблемы. Конечно же, это уже несерьёзные проявления».
58. «Здесь есть оттенок безразличия, что не захотели сразу принять, а обратились к сухой формальности?»
59. «Можно и так отнестись. Если проблема возникла, то стремление уйти от этой проблемы, не имея более аргументированных, весомых доводов, что надо в другом участие принять в этот момент, что они не могут принять участие здесь, — это, конечно же, отсутствие заботы о ближнем, а значит, и о всей Семье.
60. Потому что забота об одном — это забота о всей Семье; проблема одного — это проблема всей Семьи; ошибка одного — это ошибка всей Семьи. В единой Семье всё единое. Это как в один дом приносится что-то.
61. Поэтому приезжают лошадки к кому-то — это приезжают лошадки к Семье. И поэтому желание уйти от этого — это значит, что у этого человека как бы нет никакого отношения к этим лошадям. Он не имеет к этому никакого отношения, поэтому он и не хочет, естественно, решать. Потому что, если бы они у него были, он был бы заинтересован это решать.
62. Но такое действие показывает, что отношения у него нет к этому. А значит, у вас есть внутри ещё разделение между собой и единой Семьи не существует. То есть нет понимания, что это единое целое и проблемы все внутри — это проблемы каждого без исключения члена единой Семьи.
63. Значит, как только эта проблема возникает, независимо в чьём она дворе, у него должна быть естественная заинтересованность её решить и волноваться до тех пор, пока она не будет решена. Вот действие члена единой Семьи, к которому Я хочу вас подвести однажды».
64. «Нужен ли такой конник, обобщающий проблемы?»
65. «В зависимости от необходимости, такое возможно. Допустим, держат лошадок, но многие не знают особенностей каких-то, а кто-то хорошо знает особенности. Допустимо такое.
66. Но если что-то не успели обговорить с тем, кто за это отвечает, а проблема возникла, то эта проблема в любой момент может выходить от любого лица, совершенно любого; даже не конника, а вообще другого человека».
67. «К мастеру из Семьи приходят члены Семьи и делают заказы. Появилось мнение мастера: а может быть, эти личные заказы необходимо проводить через собрание Семьи, дабы Семья решала по степени важности, опираясь на нужды Семьи по отношению к мастеру?»
68. «Нет, могут сами делать. Ему все заказы могут поступать, а он уже сам вправе определять последовательность исполнения. Потому что он может выслушать какие-то пожелания, выслушать нужду, он может переспросить, поговорить и уже сам по сердцу своему может определить, кто, на его взгляд, более нуждается в данный момент; он может что-то отложить, сделать что-то другое».
69. «Ты сказал: надо думать, что именно мешает слиться. В одном случае люди встают и между собой спорят, доказывая друг другу, что им мешает слиться. А в другом случае просто высказываются мнения».
70. «Правильно, высказываются мнения. Если высказал кто-то мнение, другой может высказать просто какой-то другой аргумент, который все слушают, но не оспаривают. И вот так могут высказаться многие.
71. Но высказываться в том случае надо, когда видишь: в корне, в принципе какое-то новое решение ты можешь туда внести, а не какие-то новые оттенки, которые не меняют то, что высказал собрат.
72. То есть можно не загружать друг друга, а качественно разные предложения вынести, а потом вместе посмотреть, какое из этих предложений наиболее для вас благоприятно.
73. Сама беседа как может происходить? Кто-то что-то высказывает, а у другого человека возникает явное какое-то непонимание от высказанного, и он задаёт какой-то дополнительный вопрос, уточняя для себя эту ситуацию.
74. Это может показаться как спор, но на самом деле это может просто идти уточнение ситуации. Он задаёт каждый раз дополнительный вопрос, на который тот, кто высказал это предложение, должен дать дополнительные уточнения, чтобы более ясная картина выразилась из того, что он хотел сказать».
75. «А если он встаёт и не уточняющий вопрос задаёт, а говорит: «А я не согласен с ним»?»
76. «Он может высказать тоже конкретное предложение, на которое тот человек может задать уточняющий вопрос.
77. Если он не задаёт ничего уточняющего, а остался всё-таки после этого выслушанного мнения на своём мнении — на этом закончилось, мнения нет единого. Вы записываете два разных мнения и одну ситуацию. То есть спор отсюда естественно отпадает — такой, который предполагается уже сейчас из того, что Я услышал».
78. «На собрании, когда решали вопрос о строительстве храма, некий брат вызвался работать целый день в течение месяца. Но потом мягко поставил Семью в известность, что он начал строить дом и хорошо бы, если два человека по несколько часов в день работали на его личной стройке, а он бы ходил на храм, потому что он жаждет.
79. Тогда встал другой брат и сказал, что в этом всём он чувствует оттенок залога и условия со стороны брата, идущего на храм. Тогда встал ещё один брат и сказал: «А я в этом вижу недоверие к члену Семьи, которое надо рассмотреть». И ко всему этому встал ещё третий брат и сказал: «А я вижу чистоту помыслов в брате, который по жажде пошёл, но поставил вот это условие, и нечистоту со стороны тех, кто увидел, что у него залог в словах». Кто прав?»
80. «Тот, кто пожелал строить храм, не должен был говорить о доме. Но вся Семья должна была и обязана была знать, что у него строится дом.
81. А так как строительство дома — Я уже много раз говорил — относится к категории первостепенной важности, то они естественно подразумевать должны, что они приложат какие-то усилия в достройке этого дома в помощь собрату. Это должно быть естественное решение.
82. Когда он говорит: «Мне нужна помощь на дом», — это, в свою очередь, проявляется недоверие к Семье, к тому, что Семья может не заметить этой проблемы, и у него остановится строительство дома».
83. «Правильно ли я понял: если есть Семья, то человек не говорит о своих личных нуждах, потому что Семья знает всё и сразу позаботится?»
84. «Да, она знает всё чётко. Тем более, если у него строится дом, значит, там уже выделены люди от Семьи в помощь, если знают они проблему. И поэтому он идёт на храм, а там продолжается работа, и всего лишь. А там только узналось, получилось. Ну, так что же это за Семья?»
85. «На морально-этическом собрании было высказано ведущему, что он ведёт собрание так же сухо, по регламенту, как и хозяйственное, а на морально-этическом собрании так недопустимо, так как здесь говорит душа и сердце, а не рациональный ум. Ведущий ответил, что иначе не умеет.
86. Допустимо ли сказать человеку, когда он говорит на собрании, что он затягивает собрание и нужно соблюсти регламент?»
87. «Если говорится конкретное, то он может говорить столько, сколько нужно. Если неконкретное, тогда здесь должны быть конкретные подсказки: в чём неконкретность, какие слова являются лишними, которые не говорят о сути дела, и так далее».
88. «Это определяет ведущий, что идёт конкретное или неконкретное?»
89. «Может и ведущий, но участвовать в этом могут все. То есть внезапно может кто-то определить, сказать: «Данные слова не относятся к делу, лучше говорить ещё конкретней».
90. И если никак не удаётся это сформулировать человеку, он должен сесть и продолжить внутри это самостоятельно формулировать».
91. «А если он говорит: «Я считаю, что говорю очень конкретно, здесь душа же говорит, а вы мне пробуете что-то…»
92. «Нет. Душа не говорит в таком случае. Говорит голова, душа не говорит. Это совсем другие законы.
93. Если вы высказываетесь по поводу чего-то, это высказывается не душа, а голова, которая не умеет сформулировать то, что хотела бы сделать душа. А вот это как раз надо учиться делать.
94. Потому что если вы вслух будете учиться делать, то тогда у других не будет возможности учиться делать точно так же. Но тогда это ещё придётся опять много веков учиться так вот формулировать фразы самостоятельно».
95. «Правильно ли я понял, что смиренный человек, если ему подсказали, что он неконкретно говорит…»
96. «Он должен всех поблагодарить, сесть, согласиться с тем, что он грубиян, что слова у него вообще никак не вяжутся, что он и говорить-то толком не умеет ничего. И он, естественно, будет пробовать учиться говорить, взирая на то, как удаётся это другим сделать».
97. «Проводилось собрание Семьи, где была цель — обсуждение истин, приход к единому пониманию. На собрании стали беседовать, опираясь на тезисы, выписанные братом из предыдущих Твоих встреч, но эти тезисы были вперемешку со своим пониманием. И возник вопрос: можно ли работать с истинами, которые записаны не дословно?»