108. «Женщина спрашивает: “Муж выехал из деревни по делам, попросил меня отвязать и отвести в конюшню коня. Другие ответственные за коня мужчины тоже были в отъезде. Жарко, коня кусают мухи, он бегает беспокойно по кругу. Мне страшно даже войти в этот круг, по которому бегает конь. Нормально ли было сказать мужу по телефону, чтобы он позвонил кому-то из мужчин и попросил их отвести коня?”»
109. «Если она сильно боится и не может зайти, попросить можно, конечно. Тут Я не скажу: бросайтесь на амбразуру, вы же женщины, вы коня на скаку должны остановить».
110. «Можно сказать, не дожидаясь его возражений, и положить трубку?»
111. «И быстренько положить трубку? Бросать не надо. Зачем хитрить? Уже негативный образ».
112. «Но это страшно».
113. «Страшно – это нормально. Не каждый мужчина сразу сообразит, как подойти к коню, если он брыкается, носится. Так-то это непростая задача. Поэтому можно сказать, что страшно, ничего».
114. «Можно сказать, чтоб он договаривался с другими мужчинами и не обращался к ней с такой просьбой?»
115. «А если конь будет в хорошем настроении, трудно отвести его, что ли? Приходим к чему-то принципиальному: относительно коня вообще никаких просьб. Что-то такое, что ли?»
116. «Да, получается так».
117. «Но это неправильно. Ну и смотрим в данном случае… Она хочет помочь ему. Он не успел сообразить, не успел организовать что-то, что-то начало происходить, и надо подправить что-то в быту. У него появляется просьба: «Не можешь ли ты это сделать? Сможешь – сделай, пожалуйста». Всё, у жены появляется возможность решить нормальную семейную задачу.
118. В быту мало ли что происходит, где-то друг друга подменить надо, помочь друг другу, это нормально. И вот она идёт, пробует (уже желание есть решить задачу), но сталкивается с чем-то, что для неё непосильно. Это нормально, что она в этом случае откажется делать: это для неё непосильно оказалось.
119. Но нельзя эту тему поднимать принципиально. Вот так и надо подходить – именно сию минуту – к этой задаче».
120. «Женщина спрашивает: “Муж – музыкант, и создание его произведений происходит при мне: нота за нотой, звук за звуком. Я слышу это каждый день по миллиону раз. Все его произведения мне очень-очень нравятся, я, как могу, выражаю своё удовольствие, но, видимо, недостаточно ярко эмоционально, так как муж иногда проговаривает, что я не ценю его творчество. У него есть пример, где другие жёны по-другому выражают своё восхищение творчеством мужей. Нужно ли мне искусственно повышать эмоции при выражении своего восхищения, не опасаясь того, что это будет неестественно выглядеть? Очень грустно от того, что муж так обо мне думает, ощущаю себя плохой женой в его глазах”».
121. «Да нет, это к плохой жене не имеет отношения. Просто не соответствует его пожеланиям. Но это не значит, что плохая жена. То есть не соответствовать пожеланиям друг друга – это вовсе не есть негатив. И то, что у неё так выражается, – ничего плохого здесь нет, это нормально.
122. Но вот стоит ли как-то подыгрывать… Тут сложно будет сказать, как это будет получаться у неё, что предполагается. Надо ли заходить и падать в обморок или что-то кричать дико, верещать: «Как здорово! Просто с ума схожу, не могу даже кушать готовить! Хочу слушать и слушать!»?
123. То есть как это выражает она – Я не знаю. Что она предпринимать хочет, говоря о дополнительных каких-то искусственных эмоциях? Вот это такая круговерть может быть придуманная. Я не могу на это дать какой-то ответ. Может быть, лучше будет даже не пытаться ей это делать. Как есть так есть, как умеет ценить так умеет ценить».
124. «Но ей же нравится…»
125. «Ну да. Ей же нравится, она выражает так, как умеет, насколько умеет.
126. Это, конечно, очень эгоистичное проявление со стороны мужчины. Но творцы, как правило, эгоистичные натуры. Это следующая степень, созревание определённое – когда человек начинает понимать, что такое искусство, и более усидчиво уметь работать над собою, трудиться больше умеет. Но это ещё не работа над собой, в принципе, над духовным миром, поэтому эгоизм может зашкаливать серьёзно у человека творческого. Ну вот он и зашкаливает.
127. Ну ладно, тут не надо пугаться. Ему же тоже где-то понять надо, а действительно ли у него произведения такие, от которых надо с ума сходить совсем, или, может быть, не дотягивают они до этого уровня. Ведь это же тоже надо смекнуть. Почему он думает, что если он сыграл, то всё, от жены ничего не осталось, в восторге она исчезла?..»
128. «Можно ли честно сказать мужу, хотя бы очень редко, что что-то в его творчестве может и не нравиться, если муж болезненно реагирует на критику? Или его всегда надо только хвалить?»
129. «Если не просит критики, то не надо критиковать. Тем более если болезненно реагирует. Это явный признак ещё пока не очень умелого творца. Хороший мастер уважает критику, и ему интересны любые суждения, из которых он пытается найти интересное зерно. Ведь он хочет развиваться, он ищет то, что действительно может быть использовано в помощь. Поэтому он не будет так брыкаться.
130. А начинающие, ещё развивающиеся, всегда считают, что у них уже гениальные произведения, и уже как будто и критиковать-то там нечего, и то, что люди этого не видят, это их недоразвитость просто ещё пока. Он опередил на несколько эпох время и ждёт от жены, чтоб она не отставала от него…»
131. «Женщина спрашивает: “Брат, живущий рядом, любит делать мне подсказки, часто без моих на то просьб. А я из-за эмоций не сразу могу оценить их важность. Стараюсь хотя бы просто принимать их, обычно молча. Но проходит некоторое время, и я, успокоившись, осмыслив эти подарки, порой очень колючие, и уточнив, что говорится об этом в Последнем Завете, чувствую желание выразить большую благодарность прежде Богу, а затем и брату за большинство подсказок. Как правильно это сделать? Говорить ему вслух или можно мысленно? Смущение моё в том, что этими благодарностями я вроде бы поощряю его…”».
132. «Всё больше подарки носить? И она боится, не слишком ли много подарков?»
133. «Ей кажется, что его эгоизму уже понравилось её учить. Не будет ли это подножкой брату?»
134. «Так, так, так. Сразу попытка как-то образумить его, ему подсказать».
135. «И допустима ли шутка?..»
136. «Всё это лишнее уже, не нужно. Поблагодарить хочется – надо поблагодарить: «Ты однажды мне подсказал вот эту вещь, и сегодня я поняла важность её. Очень благодарна, спасибо». И всё нормально.
137. Если из него, как из рога изобилия, польётся, – замечательно, пускай льётся, это же только подарки. Если бы ей приносили действительно интересные вещи, цветы, то, что она любит, если бы ей постоянно это приносили, она бы не задумалась: «Вот скажу «спасибо»… А вдруг он ещё больше будет приносить?» Так она против не будет: «Пусть ещё несёт, а я ещё раз поблагодарю. Ещё поблагодарю – вообще подарками завалит». Так можно, получается. А здесь она как бы не совсем благодарна, получается, если боится, что их будет ещё больше».
138. «А допустима ли шутка, что она не успевает открывать его подарки, так как их стало очень много?»
139. «Нет, не надо подкалывать».
140. «Мужу позвонила его бывшая жена. Ещё не взяв трубку, муж меня спрашивает: «Не против ли ты, что я с ней пообщаюсь?» Я говорю: «Общайся, конечно». Он спрашивает: «А у тебя не возникнет напряжения?» И я, ещё не успев ничего подумать, ответила: «Не знаю. Смотря как и о чём вы будете говорить». Потом добавила: «Ничего страшного. Вот наушники – общайтесь». Он говорит: «Ну уж нет» и включил громкую связь. У меня не было напряжения, но меня смутило, что я так сказала: «Не знаю. Смотря как и о чём вы будете говорить». Наверное, это было лишнее?»
141. «Нет нестрашно, здесь никакого негатива нет. Действительно в зависимости от того, о чём будет идти речь, будет меняться характер вибраций человека, переживаний каких-то. И если он рядом с тобой, то, когда он сам будет переживать что-то, ты будешь тут же мгновенно это всё ощущать. Поэтому от этого зависит характер твоих переживаний.
142. То есть здесь разговор в принципе о переживаниях (усилятся они или не усилятся). В данном случае какого-то негатива здесь нет. Действительно всё будет зависеть от того, как они будут общаться и о чём будут говорить. Нормально».
143. «Он у меня каждый раз при каких-то действиях в сторону его бывшей жены спрашивает, не против ли я. А я не могу сказать, что я против, даже если мне это не всегда нравится. Я всегда говорю: «Конечно». Это нормально?»
144. «Ты можешь быть против чего-то такого, что может быть связано с нарушением законов. Тогда ты можешь быть против. Если закон не нарушается, но тебе это неприятно, лучше себя преодолеть. Это лучше. И научиться воспринимать мягче, то есть больше доверять.
145. Если тебя напрягает, ты чего-то боишься. Чего ты боишься? Что он опять уйдёт к ней или чего-то такого? Но тогда ты ему не доверяешь.
146. То есть это уже твой испуг, он начнёт всё портить. Поэтому надо это всё разрешать. Хочет – пускай. «Конечно, если ты считаешь нужным – пожалуйста». На всё надо соглашаться и пробовать внутри это благосклонно принимать. Это нормально, ты ему доверяешь».
147. «Некоторые темы в их общении вызывают во мне что-то неприятное. Но если он меня не спрашивает, то я сама и не поднимаю эту тему. Или мне нужно говорить, что он так-то сказал и меня это смутило?»
148. «Ты можешь переспросить: «А что произошло? Ты тут как-то занервничал». Ты какое-то участие можешь проявить своё, показать, что ты готова помочь решить какую-то тему. Ты же как друг пробуешь участвовать во всём этом тоже. Не отстраняешься, а участвуешь.
149. Но не в качестве контролёра, который контролирует, не перегнул ли он палку, не нарушил ли он закон. Если ты пытаешься спросить его: «А вот что ты тут делал? А вот тут что сказал?», чтобы сравнить, а не нарушил ли он закон, – вот это неправильно.
150. Когда ты начинаешь переспрашивать с участием и проявляешь готовность что-то подсказать, поделиться чем-то, чтобы поучаствовать в этом и помочь решить какую-то проблему, тогда это нормальное участие. Вам понятен образ такой?»
151. «Ну да».
152. «Вот надо просто внутри определить эту грань – не контроля, а участия. Если ты почувствуешь, что что-то случилось и, может быть, где-то твоя помощь нужна, переспроси, но вот именно с этой подачей».
153. «У меня сын тринадцати лет. Он только два месяца живёт с нами. И бывают ситуации, когда муж и мой сын спорят. И муж говорит такие слова: «А давай спросим у мамы, как она считает правильным». Если мне кажется, что в данной ситуации ошибается муж, то правильно ли мне, чтобы поддержать его авторитет, всё-таки сказать, что муж прав, а потом отдельно сказать ему своё мнение? Или, если уже подошли и спросили, ответить правду?»
154. «Если уже подметилась такая ситуация, на которую не удалось сразу как-то отреагировать, и остался вопрос, его уже можно с мужем оговорить: «Вот когда вы так подходите ко мне с вопросом, а я вижу, что ты неправ, на мой взгляд, можно ли я так и проговорю?» Вот именно у него и спросить надо».
155. «Я спросила его. Он сказал: «Говори как считаешь нужным».
156. «Всё, говори так, как считаешь нужным, дальше».
157. «А то я думала, что его авторитет как-то пострадает… Сын потом ходит такой довольный, счастливый, что он прав оказался».
158. «Ну и что, нормально. Что, сын никогда не может быть прав, а папа всегда прав? Нет, в их споре и сын может лучше что-то понимать, чем папа. Это нормальный процесс.
159. Ты в таком случае, знаешь, мужчину даже не роняешь. Сын-то тоже мужчина и тоже формируется мужчиной, значит, ему тоже нужна поддержка какая-то, он тоже где-то должен чувствовать, что он может делать что-то правильно. Нормально».
160. «В отсутствии мужа я спросила у моего сына, почему он не кушает с нами за столом, а кушает отдельно, избегает этих моментов совместных трапез. И он ответил, что ему сложно кушать, так как муж чавкает и делает отрыжку и ему это неприятно. Правильно ли мне, когда муж у меня спросит…»
161. «Это сыну надо объяснить. Так нельзя воспринимать».
162. «А если муж меня спросит, почему с нами сын не обедает, то можно сказать: «Я не знаю. Наверное, ему так удобно»?»
163. «Ну да, это можно попробовать обыграть. Но с сыном надо поговорить, чтобы он попробовал преодолеть это всё внутри себя. Не надо так к ближним относиться».
164. «Может, эта накладка из-за того, что они ещё не выстроили отношения?»
165. «Это просто самовозвышение такое, которого не надо позволять себе».
166. «Муж всегда спрашивает у меня разрешения позвонить женщине, к которой у него чувства (ответных чувств нет), чтобы сообщить ей новости с круга или спросить, не нужна ли ей помощь по дому. Я ему говорю: «А почему ты меня спрашиваешь? Это же естественно. Конечно, можно позвонить». А он говорит…»
167. «Это не естественно, он не должен проявлять такую инициативу, просто не должен. Это уже нарушение с его стороны. Если он это в какой-то мере понимает, то, получается, ищет что-то, чтобы как-то сгладить ситуацию, которая внутри шероховато проявляется.
168. Но на самом деле он не должен был проявлять такую инициативу. Зачем рассказывать что-то с круга… Он просто не должен вообще звонить ни по какому случаю. Разве что узнал, что что-то случилось там и просто по-человечески хочет помочь. Тогда он звонит и уточняет».
169. «А если он не понимает, что он делает какое-то нарушение?..»
170. «Тогда можно подсказать в этом случае».
171. «Женщина может подсказать?»
172. «Да. Он же обратился к ней. Она может сказать: «Ты знаешь, я вижу, что в данном случае мне сложно разрешить, потому что это в принципе нарушение. Я не могу тебе ничего запрещать. Что хочешь, то и делай. Но в Завете точно обозначено, что это неправильно, мужчина не должен так делать».
173. И если есть возможность найти это место, лучше найти это место, чтоб, если он спросит, где это написано, взять и показать ему. Или пусть тогда, если не можете найти, он переспросит у мужчин ещё раз, правильно ли ему так делать. Такое возникает желание, а на самом деле нормально ли, нет ли какого-то запрета в Завете? Попросить у ближних подсказки. Всё».
174. «Но это не будет тем, что женщина возвышается над мужем?»
175. «Это к возвышению не относится. Вы улавливайте момент: Я подсказываю, что так можно сделать, а вы Меня переспрашиваете, не будет ли это неправильным.
176. Это нормально. Она говорит: “Я не могу тебе запрещать. Конечно, можешь делать всё, что считаешь правильным. Но, на мой взгляд, здесь нарушение Закона, поэтому это я разрешить не могу. Это для мужчины неправильно”».
177. «На самом деле, когда я у него спросила: «А почему ты у меня переспрашиваешь? Я тебе доверяю», он сказал: “Мне кажется, что за твоей спиной я делаю что-то не то”».
178. «Можно сказать: «Может быть, это и правильное ощущение. Может быть, это какое-то интуитивное ощущение, что что-то неправильно делается. Такое может быть». Скажи, и дальше можно добавить: «Но, на мой взгляд, насколько мне известен Завет, никакой мужчина так не должен делать, это нарушает Закон». Это она может сказать».
179. «А может ли женщина эту ситуацию на собрание вынести? Или это будет неправильно со стороны женщины?»
180. «Не надо выносить. Не надо. О многом из того, что мужчина как будто бы делает неправильно, однозначно нельзя сказать, что вы это обязательно должны вынести на собрание. Надо дать ему возможность понять ситуацию самому.
181. Если вы будете торопиться сразу дёргать его, то, даже если в какой-то мере, может быть, спасительный для него делаете шаг, помогая ему быстрее что-то понять, это будет разрушать ваши отношения».
182. «А если он говорит, что он хочет стать другом этой женщине и в связи с этим он делает такие вот действия?..»
183. «Тогда скажи: «Я не могу точно обозначить эту ситуацию, но мы можем просто спросить Учителя: если хочется мужчине быть другом какой-то женщине, можно ли начинать беспокоиться, ходить к ней постоянно? нормально ли постоянно звонить ей, напрашиваться на чай, регулярно к ней начать ходить?» Можно сказать: «Просто спросим».
184. Но скажи: «С другой стороны, это действие женщина может воспринимать так, что мужчина пытается выстроить отношения какие-то, уже не совсем дружеские. Это тоже надо иметь в виду».
185. Но это, во-первых, надо уметь общаться правильно, доводы приводить грамотно, мягко, не надавливая, не требуя. Просто какую-то удачную параллель проводить логическую, чтобы мужчина зацепился за что-то и пробовал сам додумать остальное. Но где его можно подталкивать, чтобы он тоже проявлял стремление уточнить у своих ближних, а действительно ли допустимо такое действие или нет.
186. Вы выражаете своё ощущение якобы какой-то неправильности. Вы говорите: «Это ощущения мои, что тут что-то неправильно. Как будто бы это так выглядит». Вы как бы даёте возможность рассуждать, что как будто бы тут что-то нарушается.
187. Вы не говорите: «Ты нарушаешь закон», вы так не ведёте себя, а вы предлагаете. И у него возникает вариант действительно ещё глубже эту тему обсудить, подумать, внутри сопоставить что-то».
188. «Ну а на данный момент ему не надо ничего говорить?»
189. «Если ещё раз спросит, уже ответ мы сегодня подготовили».
190. «А если у него мотивы вроде бы благие (там две женщины одни на хозяйстве, больные, надо помогать)?..»
191. «А как можно рассматривать негативный мотив? Какой он, негативный? Он собирается обокрасть их, что ли? Бессмысленно переспрашивать: «А если у него положительный мотив?» Они все у него будут положительные».
192. «Он так и поясняет положительно: “Я иду в помощь”».
193. «“Я иду, потому что там обвалился потолок и надо подпереть”. А тут что, возникает вопрос, что ли? Вы действительно хотите запретить это сделать?»
194. «Вот я поэтому и спрашиваю. В этом случае женщина не может же ему что-то говорить? Пусть идёт, помогает?»
195. «А что она может сказать, если нарушения Закона нет? Мы же говорим о том, что где-то предполагается вероятное неправильное действие. А какое тут предполагается неправильное действие, если обвалилась крыша, надо помочь действительно? Я думаю, ни у кого из вас не возникнет вопроса такого».
196. «А если ещё не обвалилась, но снегом засыпало?.. Вообще-то, у нас много одиноких женщин».
197. «Если может упасть крыша, конечно, надо помочь. Это здорово, что о них будут беспокоиться и ходить везде чистить крыши, это нормально. Тут нарушения никакого нет.
198. И поэтому вы задаётесь вопросом там, где действительно сами подметили какое-то нарушение, но, может быть, до конца не понимаете. Вы у Меня переспрашиваете, и мы уточняем: нормально или действительно тут нарушение. Тогда мы оговариваем варианты каких-то ваших ответов, которые потихоньку начнут подталкивать мужчину к осмыслению.
199. Ну а если вы действительно понимаете, что это нормальное его желание, тогда у вас просто вопроса нет».
200. «Но он же идёт только к той женщине, к которой у него чувство. Он не идёт к другой, третьей, пятой, десятой, а идёт только туда».
201. «Если у них действительно крыша может обвалиться, пускай идёт в первую очередь к ней. Он более интересно это сделает, не будет вяло бросать снег. Тогда уже можно будет его и в другое место направить. А так куда-то отправишь – он будет там целый день возиться и так и не сбросит снег. Либо он ещё где-то успеет…»
202. «Если муж жене проговаривает, что вот эта влюблённость ему помогает понять, какие у него сейчас раскрылись чувства к жене новые, как он ценит жену, бережно к ней относится…»
203. «Не совсем понято. Если он развивает свои чувства, это помогает ему лучше понять свои отношения к жене? Это подразумевается? Как, развивая чувства к другой женщине, ещё лучше углублять чувства к жене? Не может быть такого».
204. «А он-то жене объясняет, что любит её больше, что ему это помогает…»
205. «Что помогает? Чувство влюблённости или развитие своих чувств? Ведь когда происходит общение, идёт развитие чувств. Так вот это прежде в основу и берите. Скажи: «Что помогает тебе? Когда ты развиваешь свои чувства к другой женщине?»
206. Но если развивать чувства к другой женщине, эти чувства превысят однажды те, которые есть. Он же развивает их, а эти не развиваются, и однажды они превысят. Так надо ли развивать?»
207. «То есть жене нужно не бояться проговорить ему свои ощущения?»
208. «Он пробует вам что-то говорить, и вам надо пробовать уточняющими вопросами помочь ему увидеть, что он пытается наплести. Ведь он в данном случае ощущает что-то, эгоистическая есть заинтересованность, он начинает плести. Это не логические цепочки будут.
209. Обычно подвергнутый чувствам человек плетёт (слово какое-то подбирается некрасивое) ерунду какую-то, которая призвана удовлетворить его желания. И чем больше язык, тем больше он начнёт плести.
210. Поэтому вы уточняющим вопросом просто помогаете ему же увидеть, что он пытается плести. Он сам, бывает, не задумывается на эту тему, он «выплетает» то, что удобно. А когда вы уточняющий вопрос задаёте, разваливается наплетённое и вырисовывается какая-то картина логическая. Но она сразу не совсем красивая получается.
211. А вы ничему и не учили его, вы и не пытаетесь показывать ему что-то, вы не пытаетесь тыкать носом, не поучаете его. Вы просто уточняющими вопросами помогаете прорисовать картину, а он сам уже своими словами должен проговорить.
212. Вы просто пытаетесь уточнить у него: «Так что ты говоришь? Ты говоришь, что развитие твоих чувств помогает тебе лучше меня любить? Или что? Развитие предполагает увеличение, увеличение – это значит, что где-то это может превзойти. Или ты хочешь добиться равного? Ты начнёшь её любить так же, как меня, и тогда ты успокоишься? Цель какая – понять хочется».
213. А он пускай проговаривает, что он хочет. Но более конкретно что-то пусть начинает проговаривать. А не так: «Мне приятно сейчас тут, стихи хочется писать… Тебя лучше люблю как будто бы».
214. Скажите: «Ну, если влюблённость появилась, пиши стихи. Но развивать чувства… Я, конечно, не могу тебе запретить любить, ну влюбился так влюбился, но ты просто определись, что ты хочешь. Продолжать любить жену или всё-таки хочешь развивать чувства? Если развиваешь чувства, то они вполне могут превысить существующие чувства ко мне. Так какую цель преследуешь?»
215. Вы просто переспросите: «Что ты хочешь? Лучше меня понять? А что ты хочешь про меня ещё понять? И действительно ты считаешь, что лучше понять жену можно, когда начинаешь развивать любовь к другой женщине?»
216. Но обычно такие все вещи заканчиваются уходом к другой женщине. Может быть, конечно, мужчина и понимает ещё лучше жену, которую оставил, но он уже оставил её. Он лучше её понял, но она уже осталась…»