103. «Допустимо ли на литургии хормейстеру, сидя перед хором, дирижировать руками достаточно активно, при том что его видят все люди? Хор лицом к пастве, перед ним хормейстер».
104. «Лучше не надо. Лучше будет этого не делать. Вольно-невольно, но он привлекает к себе внимание».
105. «Да, это людей смущает».
106. «Да. Постараться лучше обойтись без такого жестикулирования».
107. «Допустимо ли хормейстеру давать тон хору довольно громко перед пением псалмов? Это людей тоже смущает».
108. «Возможно это. А что смущает? Что, все вздрагивают, когда он это делает?»
109. «Ну, громко делает, и это как бы выделяется».
110. «И все сразу – раз, встрепенулись, и сбился весь настрой священный?»
111. «Выделяется как бы».
112. «Ну, это, насколько Я замечаю, вы здесь делаете».
113. «Здесь мы тихонечко стараемся».
114. «А там где-то гораздо громче, да?»
115. «Громче. Хор больше».
116. «Что именно смущает? Тогда поконкретней… Если действительно вы делаете это как-то резко, громко и это заставляет людей как-то иначе трепетать, тогда не стоит так делать, учтите эту ситуацию».
117. «Допустимо ли священнику за час до литургии наедине настраиваться на таинство в храме, то есть одному в храме молиться и не приходить на распевку-репетицию, которая происходит за час до литургии и на которой готовится хор к качественному исполнению литургии?»
118. «Если такой вопрос возникает, значит, он связан с какой-то проблемой».
119. «Проблема в том, что если священник не приходит на распевку, то он потом не очень точно звучит в хоре».
120. «Тогда неправильно. Мы уже сказали: если есть старший (поставили его старшим, вы сами его выдвинули), отвечающий за организацию хора, значит, старший должен быть удовлетворён. То есть все, кто в этом участвует, – под его ведением, они должны сделать так, чтобы удовлетворить его пожелания: он старший.
121. Поэтому, если человек не нарушает установленную ведущим гармонию, да пожалуйста, пусть он хоть за два часа, хоть за полдня придёт, хоть за месяц раньше придёт готовиться. Если не идёт нарушение. Но если всё-таки связано с нарушением, то, прежде всего, нарушать нельзя».
122. «Ещё один вопрос. Допустимо ли было священнику в период с апреля по май опаздывать или не приходить на репетиции хора по причине, что после операции работа с землёй для него была довольно трудной и он физически сильно уставал? Вторая причина в том, что ему помогали строить теплицу и он показывал мастерам, что нужно сделать, и не мог прийти. И третья причина – уезжал на семинар по Празднику».
123. «Это говорит о том, что в Семье не всё налажено. То есть зачем ему было уставать, если ближние торопятся помочь?»
124. «Ну, там не очень торопятся. Там принято решение…»
125. «А, тогда, значит, там Семья не очень нормально действует. Если она неправильно действует, тогда, конечно, неизбежна серия накладок. Как Я скажу, что правильно или неправильно, если уже в самой основе что-то неправильно идёт именно из организации семейной жизни.
126. То есть он не должен был уставать. Либо, если знают, что он устанет, тогда просьба к Семье должна иметь отклик положительный и кто-то должен помочь ему, чтобы он смог нормально участвовать в священных таинствах как священник.
127. Конечно, прежде всего за ним священнодействия, исполнение их, и он должен это делать хорошо, если поставлен священником. Значит, всё остальное, что он может не успеть или что может отвлечь его от правильного исполнения священнодействий, – это всё должно быть перекрыто внутри Семьи».
128. «В последний период (апрель – июнь) усложнились взаимоотношения в природных семьях, и священнику приходится помогать, в два-три раза больше времени уделять людям. И в то же время необходимо выращивать огород, чтобы не пользоваться…»
129. «Это всё к тому, что мы сейчас говорили, да».
130. «Но в Семье принято решение о том, что священник, как и все остальные, должен сам вырастить всё».
131. «Ну, это неправильное понимание. Если есть нужда в священнике у членов Семьи, значит, ему в первую очередь эту часть надо решать, как священнику. И тогда Семья должна перекрыть то, в чём он будет нуждаться дома.
132. Важнее в Семье психологическая атмосфера, а не какой-то заранее определённый объём картошки и прочих овощей. Семейное вот это общее состояние психологическое должно быть хорошим, правильным. Но за этим в первую очередь и нужно всем смотреть верующим. А священнику – в первую очередь, получается.
133. Он должен вперёд торопиться бежать туда, где видит, что что-то психологически начинает появляться в виде накладки, чтоб сделать хотя бы какую-то первую помощь, как доктору. Первую какую-то помощь, какие-то первые движения, которые постепенно выведут проблему в какую-то плоскость, где уже она может быть решена через вопросы, через прочие какие-то действия.
134. Но если возникла какая-то болезнь психологическая, священнику уже нужно торопиться там появиться, чтобы побеспокоиться, проявить своё внимание и уяснить, какого рода заболевание начинает формироваться в этой семье.
135. И если он так будет беспокоиться, и если этого много, тем более, Семья не должна это ему запретить, она должна это рассматривать как что-то очень важное. А значит, если ему не хватает своих сил в этом случае на огород, этот огород перекрыть другими силами».
136. «Спасибо, Учитель».
137. «Учитель, правильно ли при переходе человека в другую деревню в характеристике упоминать о грубых нарушениях, по которым у человека было осознание ошибки и покаяние? Вопрос вызван тем, что была подсказка, что если человек осознал ошибку и покаялся, то ему об этом никогда не напоминают».
138. «Верно. Если человек покаялся, – всё, начинает рассматриваться эта область с чистого листа.
139. Если у человека систематически идут нарушения, тогда это возможно упомянуть, но для того, чтобы на это обратить внимание и помочь человеку, знать, где у него слабое место, чтобы быть осторожнее именно в этом направлении, уже заранее знать, как к этому отнестись. Не с каким-то таким требованием, как будто человек впервые сделал что-то, а когда понимается, что это именно его слабость и здесь как-то потребовать от него какого-то быстрого изменения не получится. Надо быть осторожнее, надо быть чутче в отношениях к нему, внимательнее, не наступать на его больное место.
140. То есть такое возможно упоминание, но если это видится уже как особенность человека. А не когда он что-то впервые сделал и понял, что это действительно ошибка, и готов больше этого не делать. Тогда забудьте про эту ошибку его, не нужно это упоминать».
141. «Нормально ли разрешить одинокой женщине присутствовать на мужском собрании, если свою просьбу она аргументирует желанием наполниться мужской энергией?»
142. «Нет, неправильно».
143. «В обстоятельствах, когда последователь из Москвы, участвующий в крестном ходе, нёс на груди икону с изображением царской семьи, правильно ли было сделать ему подсказку, что в нашем крестном ходе такую икону нести неуместно?»
144. «Ну, так-то да. Так можно понести и портрет президента, и какого-нибудь ещё представителя МВФ, и президента Обамы, и так далее. Царская семья – она такая же, как и семья любого другого человека. То, что её вознесли очень высоко, – это неверно. Они точно такие же люди, как и все вокруг».
145. «Правильно ли было доверить нести огонь последователю из другого города, идущего в крестном ходе?»
146. «Огонь несут только представители Семей».
147. «Нормально ли моё действие: ученику в классе на уроке рисования дать с его согласия задание нарисовать скульптуру Венеры? Вопрос вызван тем, что одного педагога смутило, что такие задания отсутствуют в школьной программе, и он увидел в этом нарушение Истины».
148. «А в чём нарушение Истины? В Последнем Завете такого запрета нет – чтоб дети до шестнадцати лет не рисовали Венеру».
149. «Следующий вопрос. После обращения ведущего собрания к одиноким пожилым людям, имеющим пенсию, откладывать сумму на свои похороны, а не возлагать эту дорогостоящую проблему на других, человек очень смутился. Уместно ли было такое моё обращение?»
150. «А кто-то может сказать: «Деньги… мало ли – деньги, потом бегай тут с этими деньгами, покупай всё, строгай… Вы уж приготовьте всё, регулярно ложитесь спать туда, чтобы потом вас не таскать с места на место». Ну, так до абсурда можно довести, конечно.
151. А когда начинаете действовать неправильно, из этого вытекает следующий логический шаг, который очень похож на предыдущий, но усложняющий его. И можно вот так идти… Поэтому, когда сделаете первый ошибочный шаг, всё остальное становится тоже разрешённое, если разрешить первое действие.
152. Поэтому первую накладку, которая уже начинает формировать неправильное движение, конечно, сразу лучше обозначать как неправильную.
153. Такое обращение неверно делать. А где же дружеское отношение? Ну да, человек, мало ли, в любой момент может покинуть эту землю, ну и что? У него, может, денег не хватило, но вы же с радостью отдадите свои последние, чтоб помочь сделать всё красиво, достойно. Поулыбаетесь, порадуетесь за его движение к возвышенному.
154. Ну, как-то некрасиво так обращаться. Это уже какой-то очень нехороший оттенок проявления заботы о ближнем. Это человек как бы заботится сам о себе… Вот так Семья у вас будет, если так будете делать!»
155. «Следующий вопрос. Будет лучше мне уходить с прослушивания встречи с Учителем сразу после окончания, не оставаясь на обсуждение, где Семья приходит к единому пониманию, если чувствую, что обсуждение мешает запоминанию?»
156. «Можно. Возможно, конечно. Обсуждать могут только те, кто видит в этом необходимость. Такое лучше рассматривать как внутреннюю необходимость человека поделиться, услышать мнение кого-то. Но заставить это правилом делать нельзя».
157. «Добрый день. У меня вопрос по литургии. Ты ответил, но вот, может быть, какие-то оттенки остались. Правильно ли моё понимание, что основная мелодия большинства псалмов, звучащих на литургии, должна быть в той тональности, которую могут поддержать люди, паства? Бывает, что мелодия высока, и люди, пытаясь подпевать хору, не дотягивают до верхних нот, и получается общая фальшь. Могу я обратиться к регенту с просьбой опустить тональность, чтобы людям было легче и чтобы было гармоничней, или такая просьба неуместна? Вот как быть с этой проблемой?»
158. «Только так, как Я подсказал. Если человеку не удаётся сделать то, что задано определённой уже, организованной группой, которой доверяют исполнение таинства, тогда он делает это молча. То есть его истинное направление в стремлении быть вместе с другими уже реализуется от того, что он молча попробует это сделать».
159. «А это не будет нетактичным, если я, например, находясь в литургийном пространстве в храме, слышу этих людей и потом к ним подхожу и говорю…»
160. «Это если они молча делают?»
161. «Нет, нет, если они поют очень вдохновенно, но мимо нот. С ними можно такую беседу проводить?»
162. «Да, лучше человеку в этом случае петь про себя».
163. «А вообще можно, если мелодия несложная, но просто тональность очень высокая, посоветовать хормейстеру: «Ты дай ниже тональность, и люди возьмут, и будет лучше»?»
164. «Не посоветовать, а предложить…»
165. «Предложить, да».
166. «Ну, попросить можно. Но это не совет, это просто как вопрос. Вы спрашиваете, не могут ли они это сделать, не видят ли, что это допустимо».
167. «Ну да. Тем более, я знаю, допустим, что этот псалом раньше пелся ниже».
168. «Ну, спросить можно. Но если он скажет: «Нет, нет, это будет хуже»… он старший».
169. «Тогда уже нужно паству обуздать, соответственно?»
170. «Это же не стадо, которое надо загнать куда-то. И там как будто бы и верующие. А верующие-то ведь смиренные такие, они не торопятся сделать хуже окружающим.
171. Это у верующего должен возникнуть вопрос: «Извините, друзья, я не нарушаю что-то, не мешаю ли вам я, что вот так пробую подпеть?» Это же его личное беспокойство.
172. Если он хочет сделать что-то видимое, слышимое для тех, кто рядом, он уже должен побеспокоиться, не нарушит ли он их настроение, состояние. А не просто помнить, что ему хочется во всём этом участвовать. Что происходит вокруг, как он начинает действовать на окружающих – это главным становится у очень скромного человека.
173. Верующий – это очень скромный человек. Поэтому проявление такое голосовое говорит о том, что человек недопонял Последний Завет, если он даже не задался вопросом, а не мешает ли он кому-то из ближних. Это говорит о том, что он незнаком, может быть, даже с Последним Заветом, невнимательно его читает, не понял его особенностей. Вот и поговорите: так верующий ли это человек? почему он так невнимателен к таким делам простым?»
174. «А можно учитывать, что в Черемшанке много голосистых людей, и на едином понимании поднять такой вопрос, что все должны петь так, чтобы хор всё равно было слышно как доминирующий?»
175. «Да, желательно. Кто-нибудь придёт и не поймёт, что послушал».
176. «Спасибо. Ещё вот такой вопрос. Существуют псалмы, которые поются уже много лет, и в чувственном мире они уже уложены в определённом, скажем, темпе и в словах. И вот на очередной литургии хор начинает петь эти псалмы в новой аранжировке (другой темп, существенно сдвинутая скорость, частично изменённый текст), а люди по привычке, зная, что они поют именно этот псалом, поют старый текст. И получается накладка».
177. «То есть они не слушают, что поют?»
178. «Нет, там буквально одно-два слова изменено».
179. «Но, получается, они не слушают, что поют, они пришли спеть своё».
180. «Им кажется, что вот в этом месте должно быть такое слово».
181. «Если они слушают, тогда они попадут. Если торопятся спеть, тогда не попадут».
182. «А у меня, значит, неправильное понимание, что если псалом устоялся в чувственном мире и большинство вот так его принимает, то взять и через много лет поменять слова или темп резко сдвинуть – это выбивает немножко из чувственного состояния славления, заставляет думать, а какой там темп, какие слова придумали новые?»
183. «Прежде чем прозвучит какое-то изменение, об этом желательно тогда предупредить: «Ребята, вот здесь псалом прозвучит с некоторыми изменениями». Тогда просто вы предупредите ближних, чтобы они не торопились сразу петь по-старому, а попробовали прислушаться, почувствовать, понять новое.
184. Но если новое внесли, у них должно быть тоже проявлено доверие. У тех, кто ответственный за это таинство, есть какой-то свой вкус, какие-то свои взгляды, понимания, ощущения, которые, в свою очередь, не могут быть одинаково восприняты всеми точно так же. Они могут разойтись в ощущениях.
185. Поэтому нельзя подогнать псалом и сделать его таким, чтобы он одинаково удовлетворил всех. Вполне возможны какие-то изменения, и это может не совпасть с какими-то пожеланиями. Ничего страшного, этому тоже нужно довериться положительно».
186. «А вот подобное предупреждение об изменении псалма, наверное, не на литургии же надо делать, а где-то на собрании, может быть?»
187. «Заранее можно предупредить: завтра будет литургия и вот такой-то псалом прозвучит с изменениями. Так можно сделать. Но те, кто поёт молча, никак не помешают. Опять идёт разговор о тех, кто хочет попасть в струю, и так, чтобы его услышали».
188. «Учитель, это общий закон вообще – приходить на литургию и петь молча, да, пусть поёт хор? Вот так?»
189. «Лучше, когда поёт хор».
190. «Все остальные молчат?»
191. «Молча поют».
192. «А, понятно. Да, это снимает некоторые проблемы».
193. «Если они беспокоятся, не помешают ли они своим звучанием грубым ближним. Это же не просто правило, оно основывается прежде всего на смирении человека.
194. Вы же в Школе жизни, вы учитесь духовным таинствам, законам. И говоря о чём-то внешнем (участвовать в хоре – не участвовать), на самом деле мы должны говорить о законах, которые под этим всем подведены. И их надо видеть, эти законы, а не эту внешнюю мишуру в виде участия голосового в псалме или неучастия.
195. Поэтому дальше вы смотрите, что начинает вас будоражить, почему хочется сделать не так, как до этого что-то было. И если вы так начнёте внимательно присматриваться, вы увидите, что всё прежде связано как раз с вашими нехорошими корнями, которые желательно сначала изменить, а потом уже поднимать эту тему».
196. «Вот ещё один оттенок из этого. Серёжа упомянул, что с автором согласованы изменения псалма. А если с автором псалма не согласовали, а просто священники посчитали, что вот так будет лучше?.. Я у автора спрашиваю, а он говорит: «Нет, со мной не согласовали, сами решили». Ведь это же всё равно что картина написанная? Или это не так?»
197. «Не так. В данном случае это не должно быть так. Псалом – это то, что должно стать общечеловеческим, где нет автора. Это как с иконой: если икона создаётся, лучше под ней не подписываться.
198. Это что-то священное, оно общим должно стать, где лучше автору не проявляться. Если это произведение, возможно такое проявление. Но если это становится канонизированным, тогда лучше не надо.
199. А псалмы – это то, что становится в какой-то мере канонизированным, то есть они начинают становиться вашим достоянием, культурной ценностью, они потихоньку накапливаются, это можно в разные времена пропевать. Но они как бы становится общими. И если со временем кто-то будет видеть, что ещё лучше можно что-то сделать, а автора уже и вовсе нет, – ну конечно, можно сделать ещё лучше попробовать».
200. «Спасибо большое».
201. «Можно ли членам единой Семьи работать в магазине, где им приходится продавать детям и взрослым вредные для здоровья продукты: кетчуп, майонез, сгущенное молоко, томатную пасту, мороженое, конфеты, печенье и прочие сладости?»
202. «Верующего это смутит. Если человек устремлён исполнять Истину, его лично это смутит. А раз его лично смутит, то, как верующий, как старающийся сделать всё максимально правильно, он не должен пойти против себя, иначе у него начнёт черстветь что-то внутри. Это закон.
203. Вот в эту основу и надо прежде смотреть. А не просто: ты же верующий, ты не должен делать!
204. Вы все разные верующие. Кто-то бдителен ко всем изменениям внутри и старается очень чётко следовать своей интуиции, совести, пониманию Истины, очень ревностно старается исполнить всё как можно правильней. А кто-то мягче на всё это смотрит, как бы с улыбкой, что-то отодвинув на потом, понимая: «Ну, как-то тут сложновато, я пока так сделаю, как ближе сердцу на сегодняшний день».
205. Вот вы по-разному и подходите к Истине. Поэтому здесь правило было бы неправильно ввести. Наоборот, когда есть что-то такое, не явно обозначенное, это лучше помогает вам определиться в этой жизни. И по тому, как вы занимаете те или иные места на Земле, очень хорошо становится видно, кто из вас чего стоит, на кого можно опереться, на кого – нет.
206. Если сказать: «Ну, где верующие? Давайте сейчас Я вам раздам кое-что материально очень ценное!» – лес рук, и не видно будет пихт, одни руки. А если Я скажу: «Сейчас раздам что-то очень для вас важное» – …Вот Я и смотрю, где верующие, чтоб уже потом спокойно пойти раздать там, где это действительно могут принять».
207. «То есть Семья не несёт ответственности за тех, кто…»
208. «В Семье должны быть, конечно, большие строгости. И в эту основу желательно смотреть – что вы делаете.
209. Если мы Семью обозначаем как тех, кто как будто бы объединяется в ревностном стремлении исполнить Истину, то Я уже проговорил: ревностно устремлённый должен смутиться. Он делать может только то, что явно идёт действительно на пользу, что, по крайней мере, не вызывает смущения внутри. А если вызвало, он может переуточнить где-то, узнать поглубже, поточнее, действительно ли так, и, убедившись, что это нормально, тогда он в этом нормальном участвует».
210. «Спасибо».
211. «Всё. Желаю вам счастья и твёрдости в вашем движении на этом непростом Пути. Держитесь! Счастья вам. До встречи».