99. «Мальчики в школе ссорились друг с другом, двое из них били друг друга кулаками. Школьный учитель попробовал с ними договориться, так что те, кто виноват, признали свою вину и извинились. Но они не успокоились и потом просто ушли. Как должен был учитель поступить? Мог ли он физически наказать их или нет? Вообще, в каком случае родители могут физически наказывать своих детей?»
100. «Это начинается вопрос такого характера, на который уже сложно давать какой-то ответ. Такого рода проблемы нужно решать, когда все вокруг единомышленники, когда все стремятся посмотреть на мир правильно. Если существуют разные взгляды на мир, будет трудно говорить о том, что сделать, чтобы было гармонично. Это невозможно.
101. Поэтому это зависит от самого учителя (какие он качества имеет), от его опыта, мудрости и способностей. Это зависит от того, какими качествами (психическими, умственными) обладают дети. Это зависит точно так же от умственных, психических качеств и от мировоззрения родителей. И если у них у всех есть твёрдые убеждения, но они разные в принципе, то говорить о гармонии и о том, что сделать, чтобы всё было гармонично, невозможно.
102. Поэтому мир (ещё раз вернёмся к этой теме), который существует, порядок в нём (по крайней мере, более-менее какой-то порядок) можно удерживать только с помощью законов выгоды и страха.
103. Человек должен бояться и должен чувствовать выгоду, вот тогда людей можно держать в какой-то организованной (условно организованной) кучке и они будут делать то, что им скажут. Но это – если им выгодно и если они боятся наказания. Вот так и существует мир. В основном государство построено на таком принципе.
104. Люди боятся делать по-другому… и они не знают, как по-другому. Их легко запугать. А это говорит о том, что у людей нет одного взгляда на жизнь. Поэтому их заставляют быть вместе с помощью придуманных законов о патриотизме и прочей, прочей глупости.
105. Люди на Земле – дети одного Родителя, они одна Семья. А когда им доказывают, что они разные все, должны сражаться за разные кусочки земли, – это величайшая глупость, которая была придумана теми, кто мнил о себе, что он умный.
106. Поэтому, пока люди смотрят (ещё раз мы говорим) по-разному на какую-то реальность (и где порой они смотрят с диаметрально противоположными пониманиями), говорить о том, чтобы создать гармонию, бессмысленно. Её нельзя в принципе создать. Их можно только заставить сделать что-то одно, но это будет говорить о том, что их только заставить нужно, а не объяснить.
107. Когда правильно развитие идёт, достаточно аргументированно объяснить и все сделают одно и то же. Когда люди неправильно воспринимают, их вместе можно повести, только когда их заставят это сделать. Поэтому, пока мы подразумеваем разные взгляды, разные мировоззрения, создать что-то одно, прекрасное, невозможно».
108. «Кстати, то, что я описал, случилось в школе здесь, на Горе, я сам видел. Так как же учитель должен был поступить?»
109. «Прежде всего, конечно, объяснить. То, что он добился того, что ученики могли признать ошибку за собой, – это уже хорошо. Но в них играет ещё опыт, с которым они должны бороться. Дети по мере развития будут с ним бороться.
110. Но, опять же, это опыт, которым обладают все люди на Земле. Прежде всего это опыт, связанный с агрессией. Это тысячелетний опыт. У детей он легче проявляется. Взрослый ещё может сдержать себя волевыми какими-то усилиями, у детей волевых качеств мало, они их должны ещё наработать.
111. Поэтому прежде всего задача – попробовать объяснить. Если они признались, но не могут себя успокоить, можно позволить им уйти с урока, чтобы не пыхать этой агрессией, негодованием в классе. Пусть прогуляются».
112. «Мне тоже так казалось. Спасибо. Можно ли заставлять своего ребёнка работать по хозяйству, если он говорит, что не хочет и работать ему руками противно. Ребёнок говорит, что он лучше работает головой».
113. «Если в семье не будет одного понимания, как правильно должен воспитываться ребёнок, это будет такая же проблема большая. Если одно понимание, тогда и мама, и папа с разных сторон помогут ему донести, что это надо сделать, ведь в данном случае, работая, он кормит себя. И если в доме есть работа по хозяйству, которая позволяет ему кушать, значит, её надо сделать.
114. Если он считает, что лучше работать головой, ну пусть пойдёт сделает что-нибудь головой и принесёт покушать домой. Если в доме не требуется его умственная деятельность, пусть тогда куда-нибудь сходит и принесёт хлеб домой, заработав своей головой.
115. То есть это опять же умение общаться, умение находить какие-то аргументы. Ведь дети по-разному могут себя вести, разную настойчивость какую-то проявлять.
116. Но порой можно и ещё суровей папе с ребёнком, с сыном поговорить. Он может ещё строже как-то говорить. Но тут Мне не хотелось бы уже описывать всю гамму строгости, которую можно проявлять. Это Мне сложно делать».
117. «А можно ли наказывать физически своего ребёнка?»
118. «Я не учитель наказаний. Конечно, Я могу сказать, что в какой-то мере это может быть допустимо, категоричного запрета нет. Но это тонкая грань, где нужно смотреть, как это происходит, какое происходит при этом общение, в какой мере это всё выдерживается. Надо очень мудро, грамотно, чутко к этому подойти.
119. Здесь нельзя проявить просто несдержанность. Бывает, наказывают от несдержанности: родитель сорвался, выплеснул гнев и всё. Вот так нельзя делать, однозначно нельзя.
120. Поэтому это может быть, но это с какой-то присказкой, с какими-то объяснениями, пояснениями человеку маленькому, такому капризному. Какое-то такое таинство наказания может и произойти.
121. Но сейчас так Я не могу это детально описывать, потому что Я не учитель наказания, чтобы рассказать, как это должно быть. Если Я увижу – что-то происходит и где-то кто-то в чём-то перегибает, Я могу сказать, что вот это делать нельзя, это перегиб. Но рекомендацию, как наказывать, Я дать не могу».
122. «Спасибо. Какое значение имеет музыка в общине Виссариона? Например, католики говорят, что тот, кто поёт молитву, молится в сто раз сильнее, чем тот, кто не поёт. Есть ли похожее понимание у виссарионовцев?»
123. «Если затрагивать такую тему, с приведённым примером католических умных людей, то здесь лучше сразу же рассмотреть понятие, что такое молитва.
124. Одно дело – канонизированное словосочетание. Его кто-то составил, а потом канонизировали и обозначили это молитвой. Это одна часть. А есть и другое – когда человек искренне общается с Богом. Искренне. Где любые его выражения, к Богу обращённые, – это молитва.
125. И канонизированный, утвердившийся какой-то порядок словосочетаний может быть только в одном случае – когда с помощью такого комплексного употребления этих слов в каком-то порядке люди соединяются друг с другом на уровне энергии.
126. Проговаривая одни фразы, они начинают соединяться между собой, то есть соединяются те, кто искренне отдаётся этим фразам, веруя в их истинность. Они между собой соединяются, их сила соединяется. Поэтому в этом случае для соединения людей, укрепления их сил требуется одна молитва.
127. Ну а больше канонизировать, кроме одной такой молитвы, не требуется ничего. Это уже слишком усложнённый подход к духовности. Кроме такой молитвы, любые ещё слова может добавить человек к своим искренним пожеланиям, которые он хотел бы выразить, общаясь с Богом. Это будет молитва. И эту молитву петь не надо, её произносят искренне, тихо, уединившись.
128. Всё остальное, где человек будет петь о Боге, о чём-то прекрасном, тоже можно отнести к молитве. Но это в любом случае будет всегда хорошая, созидательная песня, когда он поёт о чём-то прекрасном, когда он пытается выразить радость, когда он пытается выразить любование окружающим миром или чем-то, что связано с Богом. Это всё прекрасно, это всё ценно. И чем искренней и красивей человек это выражает, тем оно ценнее».
129. «А каково всё-таки здесь, в общине, значение музыки? Вот, например, Дима Кошко звонит в колокола… Есть ли какое-нибудь духовное значение у этих звуков?»
130. «Как он сам чувствует, так он и звонит. Не в каком-то канонизированном порядке, а как сам чувствует, наверное, так он и выражает. И это правильно. Пускай так позвонит, как он в данный момент это чувствует.
131. То есть это прежде всего душевный порыв человека. Главное здесь – искренность его. И если ему удаётся это сделать красиво, это хорошо.
132. Бывает, человек искренен, но у него может некрасиво получиться пока ещё, не хватает опыта. Вот ему лучше учиться, не торопиться это выдвигать для всех и всем показывать.
133. Музыка, как и живопись, изобразительное искусство, – это творчество, где очень важные формируются качества у человека, связанные с корневым смыслом существования его в Мире вселенной.
134. Люди рождены изменить Мир материи. Не изменить его структуру в принципиальном смысле, а сделать некоторые изменения, которые не затрагивают основную структуру, но как бы облагораживают её.
135. Можно применить простой образ: если мы возьмём кусок земли просто и позволим ему источать аромат какого-нибудь цветка, простому кусочку земли, это не будет изменение структуры земли, но будет придан аромат очень интересный, красивый.
136. Вот так умением любоваться окружающим миром человек призван изменять окружающую реальность, Мир материи. Любуясь и воспевая красивое, он меняет структуру того, о чём поёт, что пытается изобразить, к чему пытается выразить любовь свою. Ему это нравится, он переживает, и он это выражает. И тем самым он начинает изменять вибрацию этого явления.
137. Ведь любой объект в существующем Мире материи – это вибрация, вибрация определённого рода плотности. И переживания – это тоже вибрация. Если человек начинает любоваться предметом каким-то или явлением, он накладывает свою вибрацию на него.
138. Чем больше люди это делают, чем сильнее они развивают в себе эти качества любования, тем сильнее они изменяют структуру явлений. Это Закон. Хочет человек понимать, не хочет понимать – Закон будет существовать, независимо от того как к этому относится человек.
139. Но как раз именно для этого человек рождён – менять Мир материи. А это задача вечная, потому что Вселенная очень большая, это дом человека будущий. Человек будет везде, он будет потихонечку менять этот мир Вселенной, и будет заниматься этим всегда.
140. Так что человеку надо учиться вот это изменять. А его песнопения и другие виды деятельности, где он пробует что-то созидать красивое, – это как раз то, что и учит его реально это делать уже на практике.
141. Искусство должно быть направлено на созидание красивого. Не когда оно построено на каком-то конфликте, агрессии, каком-то горе, что может усиливать человеческие переживания. Если оно усиливает негативные переживания какие-то, нехорошие позывы внутренние, образы ложные, то это опасное искусство становится.
142. Искусство должно за собой вести человека, не подстраиваться под его сегодняшнее настроение (а это, к сожалению, делается и делалось очень часто во всей истории только потому, что люди, под которых нужно было подстроиться, могли заплатить за произведение; надо было кормить свою семью, и художник создавал то, что было подстроено под вкус больного человека).
143. И во многом сейчас в музеях находится немало картин, которые технически сделаны красиво, но их лучше выбросить, они источают негативную энергию, и они всегда будут её источать, пока они есть.
144. Это неизбежно, это как своеобразное такое таинство волшебное. Создаётся картина, вкладывается туда энергия, и пока эта картина существует, она источает эту энергию, даже если уже нет художника, он не живёт. Картина продолжает источать именно эту энергию, пока она существует. Поэтому надо быть с искусством очень осторожным, к нему подходить правильно.
145. Нужно позволять демонстрировать только те произведения в музыке, в изобразительном искусстве, которые созданы в радости, когда человек счастлив, когда он стремится сделать что-то хорошее, когда он воспевает что-то красивое, он любуется чем-то. Вот это будут целебные произведения.
146. Рядом с такими картинами (или слушая такую музыку) человек будет чувствовать, что он исцеляется, у него исправляется физиология, то есть он будет чувствовать на себе целебный эффект от этих произведений неизбежно. Это однозначно, это закон. Но этому надо учиться.
147. А подход, который существует, к сожалению, из искусства делает какую-то пародию на искусство. Потому что в картинах часто запечатлена болезнь художника, болезнь творца. Нервозность, нетерпимость – всё это запечатлевается в произведениях. Это опасные произведения.
148. Но это пока мало кто замечает, потому что все находятся в тех же самых вибрациях. Люди пока разницу эту не видят, у них у самих такой же внутренний мир».
149. «Спасибо. Когда ребёнок слушает так называемый «металл» и отказывается слушать что-нибудь более мелодичное и полезное, можно ли стирать всю эту его музыку?»
150. «Такое можно стереть. Но это действие может оказаться бессмысленным. Ребёнок это найдёт, по возможности станет прятать, лгать родителям. То есть пойдёт череда накладок, отклонений, которые вызовет такое действие со стороны родителя.
151. Пока нет мира, какого-то уголка, где единомышленники начинают формировать пространство, говорить о нормальном, гармоничном развитии ребёнка будет очень сложно. У него соблазн будет гораздо больше, чем то, что скажет родитель, папа. То есть соблазн сделать по-другому будет сильнее, там много будет разнообразия большого и достаточно убедительного, которое рассчитано как раз на его слабость.
152. Ведь люди привыкли выбирать то, что им нравится. Нравится – это то, чему соответствуешь. Нельзя выбрать то, чему не соответствуешь. Поэтому, если человеку дать на порядок выше в развитии что-то, что он почувствовать не может, он не сможет это пожелать, он не сумеет это пожелать. Для него это будет незнакомо и непонятно.
153. Поэтому, когда приходится учить человека чему-то (ведь это же естественно), ему приходится давать что-то, что он не знает. Тогда только подразумевается учение.
154. Если говорить о развитии, значит, человеку нужно научиться брать что-то и тянуться к чему-то, что он не чувствовал никогда, это новое для него. То есть ему нужны волевые усилия, чтобы туда пойти. А волевые усилия начинают проявляться у него, когда появляется некоторая заинтересованность в этом движении.
155. Заинтересованность зависит от зрелости. Чем более зрелый, тем больше он чувствует заинтересованность к чему-то следующему пойти. И толкнуть его в этом направлении почти невозможно. Вернее, сам толчок возможен, но он туда не пойдёт, он всё равно пойдёт к тому, что ему ближе, будет находить это и окунаться.
156. Поэтому непросто воспитывать детей. И порою надо уметь вовремя остановиться и дать ребёнку познать то, что он сам упорно выбирает, напоминая что-то правильное, но уже не удерживая его.
157. То есть могут быть такие минуты, где надо просто сказать: ну что ж, хочешь – иди возьми. Тут нужен личный опыт уже ребёнка самого.
158. Пока маленький, надо пробовать, конечно, держать, формировать какую-то атмосферу. Но есть определённый возраст (это зависит от зрелости внутренней, которую имеет каждый ребёнок), когда он может уже упереться и начать активно стремиться достичь чего-то, что он на данный момент считает правильным. Он в этом случае легко посчитает, что родители неправильно понимают его, легко может на них обидеться.
159. Ну, тут лучше не перегибать, отпустить. Сказать что-то правильное, сказать: «Конечно, ты сделай как можешь, но мы можем посоветовать тебе вот это. А ты уже сам смотри». Тогда у него ещё что-то положительное останется о родителях. Если перегибать и запрещать, можно вызвать у детей серьёзную обиду и потерять контакт с ними надолго».
160. «Есть ли какие-нибудь стили музыки, которые можно считать однозначно отрицательными?»
161. «Ну, Мне сложно так сказать. Я не слушаю в таком обилии, что существует. И даже прокомментировать Мне будет сложно. Бывает, Я что-то и слушаю, но Я не спрашиваю названия, если что-то понравилось. Поэтому Я даже не смогу как-то прокомментировать и что-то обозначить точно».
162. «Почему жители Города не могут построить дома обычной архитектуры, а строят только оригинальные и необычные, как в сказке?»
163. «Прежде всего это связано с попыткой человека самовыразиться. Люди неповторимые, и если им дать выразить себя, они никогда не сделают одинаковое.
164. А если они делают одинаковое, они находятся, значит, в каких-то жёстких условиях, которые не дают им жить нормально. И они начинают подчиняться чему-то, что кто-то установил. А они даже и не торопятся на эту тему думать, они не считают нужным для себя думать на эту тему. Они просто следуют установленным каким-то правилам бездумно. Это во многом опасная сторона.
165. И именно как раз в обществе часто выражается эта опасная сторона. Где люди многие считают, что им не нужно думать на ту или иную тему, за них должны подумать другие. А если что-то не получится, значит, те, другие, виноваты, они неправильно подумали. Но это неправильная позиция.
166. Поэтому здесь человек пробует жить как-то интересно и он пробует что-то интересное делать. Ему помогает архитектор, тот, кто грамотно может что-то рассчитать, нарисовать. Но учитывается пожелание человека, ему предлагают варианты, он выбирает, высказывает свои пожелания. И поэтому больше проявляются как раз его индивидуальные особенности. Ну и прекрасно.
167. А зачем строить однотипные коробочки? Ты учишься любоваться миром… Но мир не бывает одинаковый, окружающее пространство не бывает нигде одинаковое».
168. «Мне кажется, что всё, что здесь происходит с этими людьми, похоже на сказку. Потому что это всё сказочное, и красивое, и честное, и хорошее. Как объяснить эту сказку? Нужно ли это? И чувствуешь ли Ты ответственность за этих людей, которые живут здесь, в этой сказке?»
169. «Ребёнок стремится к сказке, он удовлетворяет своё воображение, создавая что-то причудливое, красивое, на его взгляд. Ребёнку неважно, умело или неумело он что-то нарисует или придумает. Для него важно, что он придумывает что-то, что соответствует его самым лучшим умениям, которые у него проявляются. Он всё лучшее в это вплетает, своё лучшее. Но это же относится к закону Гармонии.
170. И по мере развития, чем больше человек будет соответствовать законам Гармонии, следовать этим законам, тем ярче на практике он начнёт воплощать эту сказку, то есть что-то красивое, что у него внутри есть, но до сих пор никак не могло выразиться. И это красивое нужно привести в порядок.
171. То есть, если человек желает петь, это не значит, что он может просто кричать, голосить как ему нравится. Его нужно научить петь, ему нужно рассказать законы пения. Тогда он начинает красиво петь, когда он учится, тренирует себя.
172. Так вот законы жизни – это то, чему надо учиться. Нельзя жить как кому вздумается, как кому нравится. Надо жить правильно. Тогда это начинает сплетать людей между собой, соединять гармонично, и они становятся чем-то одним, как одно целое.
173. Не когда человек смотрит, кто ему выгоден или невыгоден, а когда он везде смотрит и думает, кому бы он ещё мог оказаться полезным. В другую сторону он направляет свои стремления. Не себе рассматривает выгоду, а смотрит в обратную сторону – кому он может успеть быть полезным ещё за сегодняшний день. И так каждый новый день он в этом поиске – кому он может быть полезен.
174. Конечно, то, что Я сейчас рисую, больше похоже на сказку, потому что так люди не живут.
175. Это ещё в какой-то мере сохраняется в примитивных племенах, потому что там нужно выживать в природе. Они тоже живут полезностью друг другу, чтобы выжить. Но у них это связано больше с животными инстинктами. У них жизнь к любованию мало имеет отношения.
176. Поэтому человек там в какой-то мере притормозился в своём развитии, но живёт гораздо гармоничнее, чем люди, которые считают себя цивилизованными. Там так не уничтожают друг друга, как это делают те, кто считает себя сейчас на вершине развития.
177. Так вот эту сказку чтоб построить, надо познать законы Гармонии и постараться следовать этим законам. А вот это уже область, которая как раз относится к духовной стезе человека.
178. Духовность – это не та привычная религиозность, которая известна человеку, где люди видят в религиозности какую-то строгость исполнения каких-то ритуалов, обрядов. А именно это как раз не имеет непосредственного отношения к духовному развитию.
179. Ритуальная часть позволяет человеку организоваться в его стремлении как-то выразить свою любовь, уважение Богу. Ритуал должен носить именно этот характер. И это, опять же, сводится к искусству, когда не надо в этом случае, собравшись вместе, это делать каждому как кому вздумается (иначе это будет какой-то беспорядок). Нужно организовать что-то красивое. Вот для этого и создаётся ритуал.
180. Он может всегда меняться, но он организует людей в каком-то таинстве восхваления, в умении их выразить свою любовь Богу. Пожалуйста. Это ритуальная часть. Но она не является развитием.
181. Развитие – это когда человек учится правильно видеть окружающую реальность, учится правильно относиться ко всей окружающей реальности и, в первую очередь, к себе подобному. Потому что самый главный конфликт у людей – это между человеком и человеком. Вот эти законы он должен понять. То есть вот там начинается развитие.
182. Вот поэтому эти законы обязательно должны быть открыты. До них, конечно, человек может пробовать догадываться, но в полной мере он не сможет догадаться за нужный отрезок времени. За тот отрезок времени, который может быть ещё пока безопасен для жизни человеческого общества.
183. Вы видите сами, что уже прошёл большой период истории человека, где люди интуитивно пробуют догадываться, доходить до каких-то правильных истин. Мудрости немало интересной достигнуто, но она ещё пока на том уровне, когда люди легко способны себя уничтожить, легко.
184. То есть нужного объёма они так и не постигли за тысячелетия своего пребывания на Земле. Это говорит о том, что эти законы не так-то просто взять самому.
185. И Отец Небесный, конечно же, это всё прекрасно видит и понимает, что это невозможно было бы сделать. Поэтому предусматривался ряд таинств, которые позволят человеку в какой-то период прикоснуться к нужному объёму истин. Именно в полном виде, в котором они должны быть, их нужно открыть в какой-то период времени.
186. Это должен сделать один Источник, который для этого и формировался. Приходя к людям, Он будет открывать как раз в нужном объёме эти законы. Где уже не надо будет гадать о них, им нужно будет довериться и попробовать их на практике исполнить. Вот тогда люди неизбежно станут создавать сказку.
187. Другими словами, если создаваемое здесь действительно воспринимается сказкой, ну что ж, значит, древо нужное растёт. Ведь по плодам определяют дерево. Если плод сладкий, дерево хорошее. Если видится сказка, значит, закон Истины действительно тут реализуется».
188. «Спасибо большое», – с волнением поблагодарил Арбо.