Воскресенье. Двадцать четвёртое октября. Встреча с Учителем в долине слияния.
2. «Учитель, правильно ли мне было без согласования с женой попросить незамужнюю сестру, у которой ко мне было чувственное расположение, сделать мне массаж, так как я в этом нуждался и жена физически не могла сделать? Или лучше, чтобы её попросила об этом жена?»
3. «Принципиального определения, кто первый должен попросить, здесь нет. Всё зависит от того, что за обстоятельства в данном случае на самом деле произошли. Поэтому можно было и согласовать, можно было и не согласовывать. В зависимости от того, как остро стояла та или иная ситуация, о которой ты говоришь, и действительно ли этот человек умел сделать то, что требовалось.
4. Но если даже однажды как-то произошло без согласования по явной нужде (не было рядом жены, а ты испытывал большую нужду) – ну, сделал так. Тогда в следующий раз уже надо на будущее оговорить, не будет ли она против, что в аналогичных ситуациях это всё-таки будет так происходить.
5. Если она категорично начнёт настаивать против этого, это уже будет другая тема совсем. Тогда надо будет немножко иначе посмотреть на эту тему.
6. Но чтобы обязательно она была инициатором в этом вопросе – такого, ещё раз повторяю, принципиального определения нет. То есть всё зависит от ситуации. Если она рядом была, что помешало её предупредить, что у тебя такая необходимость, спросить, не будет ли она против?»
7. «Побеспокоиться – это лучше?»
8. «Да. Либо она рядом находится, а ты, даже не обращая на неё внимания, куда-то звонишь, спрашиваешь… Тогда неправильно.
9. Поэтому, видишь, от этих мелких деталей дополнительных уже зависит, какой ответ надо дать».
10. «Ещё. Допустимо ли женатому мужчине поприветствовать жену своего друга воздушным поцелуйчиком в шутливой форме во время литургийного шествия, идя под руку с женой?»
14. «И ещё… Сестра обратилась ко мне с вопросом: «Можно ли мне взять диск посмотреть?» Жена ответила ей: «Не надо у него спрашивать. Это мой диск» и пояснила, что диск она взяла у друзей под свою ответственность. Возможно ли мне было жене проговорить: «Ты тогда подпиши свои вещи, а то я по простоте своей раздам их, и накладки могут возникнуть»? Или лучше мне было просто промолчать?»
15. «Ты действительно способен раздать вещи, совершенно не разбираясь, где жены, где твои? Попросили – ты отдал; опять попросили – опять отдал, и не думая даже, чьи это вещи, просто вот они лежат, значит, надо отдать. У тебя действительно такое? Если у тебя не такое, значит, ты съёрничал».
17. «Тогда надо и говорить: «Допустимо ли верующему человеку ёрничать вот так, издевательски что-то упоминать?»»
18. «То есть если я не могу это реально сделать, мне и не надо об этом говорить, правильно?»
19. «Ты должен посмотреть, насколько это разумно, уместно упоминать. Разумно, а не с позиции обиды. Всё, что с обидой связано, всё гони прочь. А то и вопроса, получается, не будет тогда.
20. Ведь когда вы Меня спрашиваете, прежде всего подразумевается, насколько разумно вы где-то засмущались: вроде бы и правильно, и вроде бы не знаете, не нарушаете ли закон, и спрашиваете у Меня. Прежде всего вот основа вопроса должна быть.
21. А не когда вы уже с позиции обиды начинаете что-то задавать. Это вообще можно не спрашивать, это неуместно в принципе. Только с разумной позиции, где вы действительно допускаете, что это вполне может быть и правильным, но смущаетесь, вам не хватает какой-то дополнительной информации, чтобы окончательно в чём-то утвердиться: либо можно, либо нельзя».
22. «А если я не знаю, что ей ответить, то, так как меня зацепило, тогда лучше промолчать?».
23. «Конечно. Если тебя зацепило и понесло и ты не можешь это разумно оценить дополнительно, промолчи».
24. «Когда я училась в школе и была важная тема, преподаватели говорили: «Выучите, как «Отче наш»». Сейчас я преподаю в школе. Могу ли я, когда вижу, что тема важна, акцентировать важность темы фразой: «Выучите, как молитву»?»
25. «Нет. Не надо. Это неправильное сравнение.
26. Это ещё возможно было раньше, много лет ранее, когда православию с детства все обучались. Все с пелёнок уже приучались молиться. Это другой был подход к идеологии. Прежде всего он рассчитан был на страхи. Поэтому люди за это цеплялись, только в этом усматривая единственную возможность выжить, спастись, иначе им гореть, и гореть, и гореть. То есть они больше с позиции страха ко всему подходили.
27. А сейчас так нельзя. Вы не можете заставлять детей учить молитву, если они ещё не готовы внутренне, не тяготеют к ней. Вы можете пояснять какие-то доводы: положительное высказывать, негативное что-то, что может быть с этим связано, какие-то нюансы упомянуть можете, но где они сравнивают, думают и сами решают.
28. Поэтому, если они не учат молитву, как ты скажешь: «Выучите, как молитву»? А они её даже и не знают. Но тогда они и не будут учить твой урок».
29. «Я так и предполагала, просто решила переуточнить».
30. «Ты предполагала, что они все знают молитву и учат её страстно? Да сомнительно. У нас дети сорви голова. Их ещё надо умудриться потихонечку, потихонечку подвести к чему-то, что однажды им поможет. Однажды.
31. Сразу они пока многие не готовы ничего брать. Им надо сейчас пока выпендриться, пока попробовать свой нарощенный веками эгоизм выпустить наружу. А потом, когда у этого эгоизма немножко «выпадут зубы», человек начнёт думать: «Что-то никак не разгрызть», хотя до сих пор кричал, что перекусит с маху. А потом начинает уже и о молитве думать.
32. Видишь, это непросто. Раньше было, конечно, проще всех в православие записать. А сейчас многие пробуют идти по тому же пути, подбирая определённые идеологические какие-то красивости, лозунги. Люди записываются, как в партию, а на самом деле к этому не имеют никакого отношения по своей сути.
33. Поэтому у вас этого ничего не должно быть. Вы уж если приходите ко всему главному этому, ценному, священному, то это должен быть действительно ваш выбор (вы к нему созрели – и вы берёте его достойно).
34. Всем остальным не надо это хватать, заляпывать руками своими, они ещё слишком грязны, эти руки, слишком сальные. Пусть пойдут помоют эти руки где-нибудь в огне, потом придут возьмут.
35. Так что такое сравнение будет в данном случае уже неуместно. Хотя оно и тогда было неуместно, потому что ничто не может сравниться с молитвой по важности. И говорить «как молитву знать» – это… Да ничего на Земле нет среди каких-то познаний мирских, что бы сравнялось с молитвой».
36. «Учитель, правильно ли мне четыре года не уезжать на заработки, так как считаю, что это для меня духовная потеря, при том что жена просит заработать на одежду и бытовые нужды? Жена считает, что ей просить деньги у родителей и у брата неправильно, что эти средства должен зарабатывать муж».
37. «Такое возможно, что ты можешь увидеть неблагоприятным для себя выезжать. Это ты не должен у Меня спрашивать. Это ты как раз сам должен определить – тебе это как, насколько ты видишь это для себя уместным в данный момент. И в данном случае такое (ещё раз повторяюсь) возможно, когда мужчина может увидеть такую неблагоприятность для себя.
38. Но тогда он должен быть готов к тому, что женщина, которая рядом с ним находится, может его покинуть. Ну, потому что у неё мог другой быть акцент в голове – что мужчина должен это делать. И раз у неё был изначально такой подход и она выходила замуж, уже выстроив на тебе образ, что ты как раз тот, кто и будет это делать, то на этом она сломается.
39. Если она не поменяет этот образ под тебя, то она тебя покинет, потому что она почувствует, что она неправильно составила с тобой семью. Она-то составляла семью с образом, а не с тобой, а ты оказался не образ. Неожиданно так в реальности оказался реальным. И она на этом, конечно, подломится.
40. Ну, тогда ты будь готов к этому. Если ты готов, ну что ж сделаешь… тут нельзя сказать: «Нет уж. Ты теперь, раз с тебя требуют, во имя сохранения семьи должен ехать зарабатывать». Так Я не могу сказать.
41. Это уже серьёзные обстоятельства… Вы пробуете сдружить между собой духовное и материальное, где-то как-то сплести, чтоб хоть как-то мирно это существовало. Но это два разных мира. Один из них должен умереть».
42. «Учитель, не так давно ты давал направленность для служителей насчёт неблагоприятности чтения фэнтези. Я не служитель. Хотел бы уточнить для себя. Правильно ли я понимаю, что мне также…»
43. «Именно так Я не говорил. Ты сейчас немножко изменил фразы, которые доносились.
44. Была подсказка, что это вполне может оказаться вредоносным. Всё зависит от того, как вы склонны относиться к какой-то информации. И где нельзя дать вам заранее подсказку: «Вот тебе можно, тебе нельзя».
45. Но то, что это может сыграть злую шутку, – да, может. Но не обязательно со всеми сыграет. Поэтому Я не могу однозначную подсказку сказать.
46. То есть вы имеете некоторые психологические особенности… вы сейчас в состоянии тяготения к интересной, какой-то особенной информации (не обыденной, а носящей эзотерический характер). Вы склонны черпать её горстями, охапками, нагребать вёдрами. У вас большая потребность грести эту информацию.
47. В общем-то, на этой волне вы и попались в Последний Завет. Потому что вы гребли, гребли всё подряд, а тут раз – нагребли что-то, что вас особо торкнуло, и вы туда двинулись.
48. Но Я дальше вам подсказал: если уж выбрали, помните: всё, что нужно, Я вам дам. Остальное… очень будьте осторожны со всем остальным. Там есть информация, которая может быть полезна (она в принципе не относится к закону Истины, вспомогательная может быть информация), но из всего, что касается законов Истины, развития психики человека, ничего, кроме того, что Я вам даю, не берите как Закон.
49. А у вас склонность зацепить это всё постороннее в качестве Закона. И вот это имея тяготение, пока нет внутри нужного ориентира, чёткого, сформированного, вы легко пропустите ложную информацию. И она займёт то место, которое у вас ещё не заполнилось Последним Заветом.
50. То есть у вас внутреннее пространство разбито на разные ячейки пустые, и вы торопитесь их заполнить, вы созрели к тому, чтобы заполнить именно эти ячейки.
51. До того момента, пока вы не поднялись до какого-то уровня определённого, духовные ячейки не нуждались в заполнении. Вы могли туда закинуть всё, что угодно: хоть «огурец», хоть что попало. Но вас другое интересовало, другие ячейки: есть ли шифоньер, есть ли в кармане что-то, закусил ли… у вас другие ячейки заполнялись активно.
52. Потом вы вдруг подросли, возникла жажда в новых заполнениях. И вот тут у вас сначала спонтанно идёт нагребание всего, что вы встречаете, но относящееся к этим ячейкам в принципе.
53. Потом вам надо это разделить, уже выбрать что-то главное и только главным заполнять, что уже самым для вас будет важным, священным. Всё остальное вы должны отмести.
54. Но так как ячейки не все заполнены, а что-то вы успели заполнить, то оставшиеся ячейки будут нуждаться в заполнении, они будут от вас требовать, чтоб вы что-то туда положили.
55. И когда вы прикасаетесь к огромному количеству литературы, есть большой соблазн закинуть в эти ячейки ненужную информацию, неправильную. Но она будет вам казаться правильной, она соблазнит вас чем-то.
56. Потому что вы внутри к чему-то тяготели, вы на что-то были настроены, на что-то, что ещё нуждается в перестройке. Но вы же не знаете, оно нуждается в перестройке или нет. Просто почувствуете: это надо – схватили её, закинули в ячейку.
57. А эти ячейки между собой в вашем сознании связаны определённой логической цепью рассуждений. Если вы к одному правильному звёнышку добавили неправильное, связь произойдёт специфическая, с отклонениями. Она не пойдёт грамотно, она пойдёт с отклонениями.
58. Но через эту новую неправильно заполненную ячейку уже пойдёт искажённое восприятие следующей ячейки. Где, если вы туда опять закинули что-то из хлама, ещё сильнее исказилось мышление.
59. И вы начинаете мыслить, осмысливать реальность искажённо, с большими отклонениями. Хотя вы вроде бы мыслите и у вас будет создаваться впечатление, что вы нормально воспринимаете реальность (вы же мыслите! всё нормально, как будто как всегда происходит).
60. Вы продолжаете жить, вы рассуждаете, а мышление идёт неправильно. И происходящую реальность вы начинаете очень опасно воспринимать. Вы можете сделать действие и будете уверены изнутри, что правильно делаете, на самом деле будете делать большую ошибку, очень опасную ошибку.
61. И так как информация духовного характера отвечает именно за спасение души (а предыдущее, что Я вам говорил, – там информация, там ячейки есть другого плана, отвечают за хранение вашего тела), то это более опасная, конечно, область – духовная информация.
62. Если вы неграмотно к этому отнесётесь, то есть отнесётесь, можно сказать, как всегда, то это сыграет с вами очень трагическую шутку, закончится всё очень печально, грустно: запутаться можете легко и наделать серьёзные ошибки.
63. И за это будете платить. Потому что, если вы вступите на такой Путь, каждый ваш шаг несёт гораздо большую ответственность, чем до того момента, пока вы туда ещё не ступали.
64. Вот почему Я и хочу, чтоб вы внимательны были, очень бдительны были к информации, относящейся именно к этой сфере – духовной, к этим вопросам, связанным с развитием психики человека. Всё, что нужно, Я вам скажу, вы только спросите.
65. Но не торопитесь хватать всё подряд на эту тему из других источников. Потому что как раз вот такого соблазна очень много! Сейчас очень благодатная почва, на которой пошло развитие эзотерической литературы всей. Это просто: есть спрос – будет и предложение. Вот у всех появилась жажда – и сразу потребность у таких источников интересных подкинуть эту информацию на разный лад – пожалуйста вам.
66. Поэтому, если сейчас вы заглянете в разные источники (в интернет, в книги, телевидение), там уже чего только нет. Уже скоро все будут думать, что вампиры, которых показывают, реально существуют. То есть уже настолько этого много, что люди теряют понимание, где же реальность, а где всё-таки это фэнтези на самом деле. И вы увлекаетесь, то есть вы легко можете эту информацию нахватать.
67. Но однажды Я вам давал подсказку, давно-давно, когда ещё шли первые годы встреч и спрашивали об информации Вселенной. Я вам тогда говорил, что нельзя человеку открывать доступ к этой информации, её очень много, вам нужен фильтр.
68. То есть вы должны сформировать в себе нечто, с чем, выйдя ко всему этому обилию, вы не будете разевать глаза и у вас они вываливаться не будут от обилия: так много! ах, как бы всё это ухватить!
69. Вот сейчас выпусти вас – вы: «Ну надо же! Давай всё бери, хватай, гребём!» Вы с ума сойдёте. На первых дверях, ещё и не успев что-то схватить, вы уже рехнётесь от обилия этого всего.
70. А надо, чтобы вы зашли, как будто вы уже миллион раз бывали в этой кладовке: спокойно прошлись по полкам, уже конкретно выискивая что-то, что вы знаете, что вам надо. Поэтому вы не обращаете внимания на этот хлам. Он блестящий, глобальный, меняет мироздание… вы просто спокойно проходите, как будто там пыль лежит на прилавке, и ищете конкретную информацию, которая поможет вам изменить какие-то свои ощущения. Вам будет до лампочки, что там с планетами происходит где-то, как менять их; вам неважна эта информация.
71. Но ведь подскажи вам: «А знаешь, как менять планеты, структуру их, орбиты?..» – так у вас же глаза вывалятся сразу с потребностью всё это схватить. А зачем? А это ж такое могущество! Это же так здорово! Ты же будешь сразу всемогущий такой, как Брюс всемогущий из фильма! Это же так соблазнительно!
72. Вот почему и говорим: сначала вы формируете свой внутренний мир. А вы его формируете чётко, филигранно Последним Заветом, потому что очень много подсказок. Это, знаешь, уже как надфилями обрабатываете свой кристаллик: утончённо (много разных граней), красиво вы полируете то сокровище, которым обладаете. Вы ограночку придаёте. И чем больше вопросов, тем микроскопичней вы обрабатываете этот кристалл свой.
73. Как только снесёте последнее лишнее наслоение, он засверкает. Пока не снесёте, он будет выглядеть красиво, но сверкать не будет. Но надо последний какой-то штрих сделать. Как только это сработает, он засверкает, он засветится, всё сложится у него внутри.
74. Всё, с этой призмой вы выходите в мир Вселенной, и вы идёте правильно, вы не смущаетесь лишним. Вы берёте только то, ради чего вы были созданы, и реализуете эти качества.
75. Но до этого момента вы сейчас имеете разную степень огранки все в зависимости от того, как вы жили, как трудились, как рано кто-то к чему-то пришёл, какую информацию до этого хватал. И вы по-разному созрели.
76. Получилось, для кого-то это, может быть, опасная информация, а для кого-то – ну, посмотрит, поулыбается, но у него уже есть сравнение, он не возьмёт, он понимает, что это к Последнему Завету не имеет отношения. Ну, просто немножко посмеялся, немножко чувственно что-то попереживал, переключился, отдохнул, успокоился, снял какое-то напряжение в других каких-то приключениях. Это может быть и безопасно, даже в помощь может сыграть. Но вот для кого как это сыграет – это будет по-разному.
77. И вот поэтому Я и дал ответ, что это, конечно, может быть опасным – будьте осторожны. Но не рекомендовать всем – вот уже такой запрет дать не могу. Это может и помогать».
78. «А насчёт филигранного кристалла… это, наверное, не наше поколение будет?»
79. «Саш, ну что такое упадническое настроение? Может, тебе два-три штришка осталось…» – улыбнулся Учитель.
80. «А в фильмах, связанных с искусством, не может быть такого крена всё-таки? То есть концерты какие-то…»
81. «Ну смотря что опять. Тут сразу нельзя дать какую-то программу. Я не могу написать для всех вас программу. Тем более мы будем сейчас говорить о чём-то, что относится к какой-то большой теме.
82. Ты говоришь про искусство, и там так много всего, что Мне и неизвестно. Я не прикасался к этой информации, Я даже и не знаю, что там сейчас есть, там так всего много. И наверняка Я могу сказать: конечно, там есть какие-то интересные явления, но и вполне может быть что-то, что не будет интересным».
83. «А если конкретно, можно спросить?»
84. «Если б Я это видел. Ведь Я ещё и сам-то особо не смотрю…
85. Смотри и чувствуй. Просто внимательно прислушивайся. Ты будешь черпать ту информацию, которая на самом деле тебе нужна. Когда ты хранишь бдительность, это и важно. Ты бдителен, ты смотришь и где-то внутри переспрашиваешь, не смущает ли тебя ничего, нормально ли ты видишь, всё ли тебя удовлетворяет. То есть ты как бы лёгкий такой контроль проводишь, сканируешь немножко свои внутренние ощущения.
86. Главное, чтоб ты бдителен был, и этого достаточно. Потому что, если ты ошибёшься, ты приобретёшь нечто, что улучшит твой «сканер». Он ещё точнее начнёт в следующий раз просматривать происходящее. Поэтому это тоже нормально.
87. Нельзя будет через вопросы неизбежно прийти к тому, что уже мы чётко обозначим список: ага, вот фигурное катание с этой парой – нормально смотреть, вот тут – нельзя, тут уже извращение началось. Так не можем посмотреть. Они могут сегодня извращение дать, завтра не дать, завтра будет красиво. Либо всё красиво, красиво, а потом – ба-бах, вывернут такое! А мы уже посмотрели – и всё, и уже очернились все, огранка сломалась, – засмеялся Учитель. –
88. Ну, это жизнь, Саш… Нельзя на многие вещи дать какой-то шаблон. Именно чувственно вы на всё реагируете. Присматривайтесь и храните бдительность, не забывайте, что, встав на этот Путь, на котором стоите, вы в Школе, где всё идёт уроком.
89. В миру вы можете успокоиться. Хотя в Школе и все остальные в миру находятся. Но им допустимо побрыкаться, повыпендриваться, подумать, что они там директора, ещё кто-то. Хотя они ученики в первых классах, где-то там шкодничают, с рогатками бегают. Хотя галстук подтягивает, с портфелем идёт, а на самом деле шкодник такой, в чернилах вымазан, с рогаткой бегает, с трубочкой, стреляет пластилином по волосам других, чтобы компромат им подсунуть, пока они отвернутся, а потом поругать их, подножку поставить. Это вот они в миру живут… хотя они в Школе всё равно находятся.
90. Но вы отличаетесь от них как будто бы уже тем, что вы понимаете, что вы в Школе. И вы более прилежными стараетесь быть, присматриваться ко всему, что вокруг вас происходит. Это уроки… уроки, от которых решается ваша жизнь. Поэтому каждая мелочь, которая задевает ваш внутренний мир, – это очень важный урок.
91. Если он тем более задел ваш внутренний мир, вы засмущались, – всё, этот урок непосредственно вам задаётся. То есть некто к вам лично обращается с уроком – вам задача, вас задело.
92. Если вас не задевает, это не ваш урок, это кому-то другому преподносят. Но если вас задело, это ваш урок. И вот тут главное – не потерять вам голову.
93. Вы на уроке – так вы определитесь: вы действительно на уроке себя считаете или вы просто забежали в этот класс случайно и будете там сейчас поднимать шум, искать виновного, пытаться учителя обвинить (того, имеется в виду, кто преподносит вам урок).
94. Что-то такое непонятное в качестве обстоятельств вам что-то преподнесло, вас обожгло, и сразу хочется обвинить кого-то, того, кто рядом, сказать ему, что это он виноват, это из-за него всё. То есть вот эти глупости надо уметь остановить в себе. Вы на уроке. Так вы готовы идти или не готовы?
95. А по тому, готовы или не готовы, способны – не способны, Я уже дал вам простую, ясную подсказку: не пойти по Пути духовного развития можно только в одном случае – когда вы отказываетесь это делать. Это единственная возможность, когда вы можете не пойти. Если вы будете стараться, вы пойдёте. Хоть микроскопическими шагами, но вы идти будете, и это важно.
96. Значит, если вы готовы идти, идите, и не пыхтите, и не городите всякую ерунду, что не получается. Всё получается. Вы продолжайте двигаться – и это решится. Но вы двигайтесь в нужном направлении, а не стойте и не орите на кого-то там, кто подвернулся под руку. Всё получится, но надо делать».
97. «Учитель, я просила прощения у человека за свои неосторожные слова спокойно, как я сумела. На что мне ответили, что так можно вообще не просить прощения и что если человек искренне осознаёт вину, то у него идёт покаяние со слезами и на коленях. Действительно ли лучше просить прощения именно в такой форме?»
98. «Нет правила. Попроси прощения как умеешь. Но, конечно, это что-то искреннее, покаятельное обычно. Но у этого нет какого-то однозначного физического исполнения, где если какие-то пункты соблюдены, значит, человек покаялся.
99. Ну, так легко эту роль тогда исполнять покаятельную. Главное – вовремя стать на колени, сдвинуть брови на столько-то сантиметров, тут пустить слезу чуть-чуть (ага, напрягся, запустил её –всё); кажется, всё соблюдается, ага, отлично. Ещё не всё? А, вот тут ещё немножко наклониться надо в эту сторону. Всё, наклонился. А все так смотрят: ага, опа – всё исполнил, нормально – ну что ж, принимается. Всё, проголосовали: покаялся! Что, в это играть будете? Нет.
100. Поэтому никак не может быть такого, что всё будет чётко описано. Всё зависит от человека. Где те, кто слушает, тоже в какой-то мере должны понимать, что это у всех по-разному получится (разный характер, разные особенности человека). У кого-то очень искренне: может быть, даже и слов каких-то не скажет, но по его состоянию будет видно, что этого достаточно, не надо с него даже и слова требовать, каких-то слов ожидать. А для кого-то желательно, чтоб проговорил, потому что для него уже слова одни проговорить будет немалой работой над собой. Это у всех будет разное.
101. Поэтому, если ты хочешь извиниться, ты извиняешься так, как ты умеешь. Но ты понимаешь, что это покаятельное действие. Ты искренне стараешься сделать так, как умеешь.
102. Вот если какое-то дополнительное действие, которое ты хочешь сделать, тебя смущает или кого-то смутило, тогда ты можешь задаться вопросом, а надо ли было именно вот это делать.
103. Допустим, ты каялась, каялась, а потом внезапно добавила: «Не забывай, что это всё-таки из-за тебя произошло». Ну, такая мелочь. Вроде бы всё, извинилась капитально так уже и проплакалась, но раз – такая вставочка – хлопнула дверью и пошла гордо.
104. А тот человек сидит уже «в луже». То он смотрел на тебя так, а ты вроде «в луже» стояла, а потом раз – пошла уже, выпрямившись, не оборачиваясь, а он там валяется «в луже» уже, виноватый во всём оказался. Это ему теперь надо, оказывается, ползти, догонять тебя и каяться, что заставил тебя каяться. Вот это уже неуместная добавочка.
105. То есть мы говорим о детали – надо ли было ещё что-то сделать. Но описать саму искренность покаяния нельзя. Оно может у всех по-разному получиться, и это будет одинаково ценно».
106. «Спасибо. Можно ещё спросить? Человек, находясь в сложном эмоциональном состоянии, громко, на повышенных тонах проговаривает мне фразы: «Если бы ты обняла меня, этой ситуации не было бы. Подойди, обними меня, и я успокоюсь». Будет ли помощью человеку, если я это сделаю? Смущает то, что в таких сложных ситуациях человек часто ожидает этого от ближних и, если это не удовлетворяется, приходит к большему срыву».
107. «Ну, это как будто бы и можно так сделать… Но, знаешь, кому-то это более допустимо, кому-то нежелательно допускать. Если это просит женщина, это допустимо. Если просит мужчина, тут уже очень смущающее обстоятельство: что же это он так расплылся-то в слабости? куда это его склонило? Получается, и Бога мало для него – надо, чтоб обязательно его кто-то обнял, пожалел его, как маленького котёнка, и тогда он спокоен, выпрямит грудь, опять «мявкнет» громко. Ну это уже действительно только улыбку может вызвать.
108. Для мужчины это как-то неинтересно. Для женщины больше подходит, чтоб обнять, успокоить, погладить, это допустимо. Если она просит, такое ожидает, можно снисходительно к этому отнестись, это нормально.
109. Поэтому смотря где и как это происходит. Так что это и может быть, но где-то всё-таки, может быть, и надо напомнить о чём-то большом, важном действительно».
110. «Спасибо. И ещё вопрос. Нормально ли на слова человека: «Когда ты дома, мне сложно находиться в доме и не хочется возвращаться домой» сказать: «Прости за то, что приношу столько сложностей. Извини, что со мной так тяжело»? Нет ли в моих словах осуждения?»
111. «Если тебе говорят, что ты сложность приносишь, и ты извиняешься за эту сложность, то это нормально. Тебе же показали, что ты приносишь сложность. Но ты за неё извинилась. Нормально».
114. Очень важное нечто сказано было. Мне бы хотелось, чтобы оно с вами сейчас сохранилось, не затёрлось другими оттенками. Потому что это очень важно сейчас для вас. Мы сегодня поулыбались, поговорили… но это очень-очень важно! Оно решает всё остальное у вас.