198. «Верите ли Вы в ангелов? Встречались ли?»
199. «Ангелов, каких рисует воображение человека, – таких нет. Хотя есть некие существа, которые целенаправленно были созданы для определённой помощи вам. И прежде всего помощи в том виде, когда вы покидаете тело.
200. То есть вы переходите в состояние иного рода, где уже не играют роли законы материи, и там вам нужен определённый помощник. Вот для этой помощи были созданы некие существа, которые никогда воплощаться не должны, не предначертано им воплощаться.
201. Они участвуют в существовании души человека после смерти. За это их можно назвать ангелами. Это те, кого человек встречает, покинув тело. Летит по какой-то там трубке… потом – раз – что-то сияющее! Вот он встречает на самом деле ангелов. И дальше начинается то, что требуется.
202. Но это, конечно, не те карапузики с крылышками, которых очень хочется по-человечески видеть, представлять. Они такими не бывают. И тем более крылья им совершенно не нужны; им летать не приходится так, как летают птицы, ведь они не живут в Мире материи, а в том состоянии крылья не нужны. Там и вы очень хорошо летаете, совершенно не имея крыльев».
203. «Давно ли Вы рисуете? Как у Вас рождается вдохновение на картины?»
204. «Сейчас пока Я не рисую. Эта область для Меня именно специфическая, она не такая, как у художника. Хотя что-то аналогичное, конечно, призвано проявляться, иначе бы не были сделаны эти картины. Но основа за всем этим стоит несколько иного рода.
205. Сейчас Я не рисую. И не знаю… может, это и не будет больше никогда; может быть, будет. Но в данный момент пока Я не вижу возможности к этому приступить. Не хватает того, что должно быть у художника. Но Моё состояние несколько иного характера…
206. Так что на эту тему Я слишком чего-то особенного со своей стороны не смогу добавить. Это будет даже, может быть, и не нужно…
207. Мне нужно было просто знать эту сторону человеческой деятельности, творчества. Это могла быть любая деятельность, но наиболее подходящей оказалась именно область живописи, изобразительного искусства.
208. И однажды это должно было вскрыться, сыграв очень важную роль. Помимо многих очень важных обстоятельств, это ещё должно было помочь Мне познакомиться с тем, чем Я должен был воспользоваться, говоря с вами об искусстве.
209. И где многие истины, которые Я вам открываю, Мне надо связать для вас именно с искусством. Эта область должна быть Мне знакома, иначе некие моменты Мне будет сложно выразить. Я должен был к ним прикоснуться и с ними познакомиться. Теперь это Мне понятно, Я могу эту тему уже раскрывать в полном объёме, как требуется.
210. А вот буду ли что-то делать сам – посмотрим, как это дальше проявится».
211. «Как спасти детей в это тяжёлое время?»
212. «Если взрослые двигаются в сторону бездны, то беспокоиться о спасении детей, по большому счёту, становится как-то странно. А как дети могут выжить, если взрослые теряют ориентиры, перестают нормально жить?
213. Детям нужна опора, им нужна среда воспитательная, которая поможет им расцветать, наполняться любовью и наполняться жаждой к жизни, а это должен сделать взрослый. Ну, так значит, у взрослого, прежде всего всё то же самое должно нормально расцветать. Поэтому нельзя отдельно поднимать вопрос – как нам быть с детьми?
214. И прежде всего, если вы слышите эти истины, значит, с вас всё начинается. Дети ещё пока не задают этих вопросов. Значит, на них эта ответственность пока не ложится. Ложится на тех, кто способен воспринимать Истину. И от того, как они сами будут изменять свою жизнь, будет зависеть и спасение детей.
215. А это, конечно, грустно, очень грустно, когда дети попадают в очень тяжёлые условия только по вине невероятной глупости взрослого, который не умеет достаточно разумно и трезво оценить ценности, которыми обладает».
216. «У меня болит поясница с восемнадцати лет, травм не было. Задавал вопросы разным специалистам, но ответы расплывчатые. И я до сих пор не могу разобраться, понять, почему у меня болит спина».
217. «Надо пользоваться этой замечательной возможностью, чтобы учиться быть благодарным Богу за то, что Он даёт вам и благодаря чему вы можете стать лучше. Испытания могут сделать человека лучше. Именно испытания.
218. И если у вас то или иное испытание, вы прежде всего должны понимать, что оно не случайно у вас. И если вы никак не можете найти выхода (в смысле – избавиться от испытания), значит, от него вы и не должны были сейчас избавиться. Когда придёт время избавиться, у вас сложатся обстоятельства благоприятные и это у вас благополучно получится.
219. Но не так уж усердствуйте избавиться от таких обстоятельств. Прежде всего учитесь к этому благодарно отнестись. Если это появилось, оно помогает вам, помогает вам и спасает от чего-то.
220. Бывает, болезнь блокирует у человека некоторое тяготение, которое может легко подвигнуть его к действиям трагического характера. То есть он может наделать такие действия, которые неизбежно принесут большое горе. А так – у него болит спина, и он уже не идёт туда, он беспокоится совсем о другом. И это помогает ему сохранить его жизнь и не сделать некоторые трагические поступки. То есть вот так, условно, можно обозначить, что порой боль человека спасает.
221. Вы должны, конечно же, думать, а можно ли исцелиться. Это нормальная мысль. А можно ли прибегнуть к чему-то, чтобы как-то подправить своё здоровье? – это нормальная мысль.
222. Но главная мысль – это уже изначально отнестись к этому достойно, не ругаться, не думать, что вас как-то обделили, что кто-то оказался виноват, что родители недоглядели что-то там, недодали.
223. То есть чтобы вы ни в коем случае в этом отношении не искали и не определяли кого-то виновным. Нет виновных, вы имеете то, что вам надо иметь, и это во благо ваше.
224. Отнеситесь к этому благосклонно, благодарно и двигайтесь дальше, пробуйте сделать усилия, какие на данный момент увидите возможным. Не получилось – не надо. Сделайте другое усилие. И пробуйте… Вы, главное, пробуйте жить благодарно, не ругайтесь, не нервничайте!
225. Тогда, если вы решите проблему, из-за которой вам надо было находиться в состоянии такого испытания, эта надобность исчезнет, как только вы благоприятно это решите. Всё начнёт разрешаться интересным образом, это просто у вас уйдёт. Но надо решить задачу.
226. Поэтому главное – жить, не пытаться разбираться, откуда это у вас взялось. Это не убирает боль. Боль призвана уйти от того, как вы начинаете жить, насколько достойно делаете то, что уже сегодня пред вами возникает в качестве вопроса, где надо сделать или так, или так (вам надо сделать выбор и сделать какое-то правильное решение).
227. Каждый день предоставляет вам эти решения и задачи. Делайте их достойно! Вот это и есть момент наиболее благоприятный для разрешения такого рода испытаний».
228. «Традиционная церковь веками не принимала и осуждала народные круговые танцы. Что Вы думаете о культуре народных круговых танцев совместного праздника?»
229. «А чего их осуждать? Ну, кругом встали люди, потанцевали, взялись за руки – замечательное таинство. Объединили свои силы… Если думают о хорошем, их силы объединятся и направятся, и будет мощное воздействие на пространство окружающее благодаря этому.
230. Если подумать нехорошее, тогда нехорошее будет, да. Воздействие сильное, их сила может соединиться и умножиться друг от друга. Ну, это такое простое таинство, где пугаться этого можно только по невежеству, когда в голове слишком много разных страхов и комплексов. Темнота пугает.
231. Когда непонятно, что в темноте находится, начинают придумываться всякие ужасы. А придуманные ужасы ещё больше пугают, и тогда можно здорово себя напугать и панически броситься, наоборот, как раз в опасную сторону.
232. Танцы круговые не могут носить принципиально какой-то негативный характер. Любое действие, которое делает человек, может быть как благостным, так и негативным. Всё зависит от того, что вы думаете в этот момент, какие идеи проявляете посредством своих действий, что вы желаете. Это всё прежде и определяет ценность того, что вы делаете.
233. То есть это как любой инструмент. Как определить, что – холодное оружие, а что – не холодное? Кто-то говорит: «Вот ножик – холодное оружие». Топор, которым колют дрова, – это как будто уже не холодное оружие. А дрова же рубят! Молоток – ну какое же это холодное оружие? Это ж не оружие вообще как будто бы. А как же, разве им нельзя нанести вред? Да точно так же, как ножиком, можно нанести, как ножницами, как чем угодно.
234. То есть нанести вред можно всем. Но это ж не значит, что всё надо рассматривать как опасное оружие. Всё зависит от того, как этим всем пользуется человек. Именно как он пользуется, с каким замыслом он создаёт что-то, для чего он это создаёт и как он дальше этим начнёт пользоваться.
235. Можно сказать, что огромный меч, который кто-то выкует, – это оружие. А тот, кто ковал, – он решил бриться именно так (просто бриться и всё) и прятать куда-то в угол. Ну, достал (ему нравится этот метровый меч), он крутит его и бреется. Всё, ему понравилось, он романтически подошёл так вот к сбриванию своей щетины.
236. А все кричат: вот! всё! холодное оружие! он сейчас всех поубивает! А у него и мысли нет никого убивать. Зачем ему это делать? Он и не хочет этого делать. Просто только для того, чтоб побриться.
237. То есть всё зависит от того, куда человек что-то направляет, какие помыслы он имеет. Внутри человека опасность, а не в предметах, которые он может время от времени создавать своими руками.
238. Так и танцы. Это тоже действия, которыми что-то человек пытается выразить.
239. А существующая традиционная церковь… конечно, она боится чего-то связанного издревле с язычеством якобы (что там как будто бы однозначно всё негативное было).
240. Хотя негативного там почти ничего не было. Были одни блуждания… потом другие создали другие блуждания. Ну, так нельзя этого бояться, надо понять, что происходит. Заглянуть в суть вещей и дальше уже разобраться, как этим пользоваться.
241. А не просто – это непонятно, один кто-то там делал нехорошо, а значит, это вообще всё плохо и никому не надо давать делать. Ну, так это неграмотный подход к происходящему. Поэтому в этом случае в вопросе выражено просто лишь непонимание и определённый характер невежества, который традиционно утвердился».
242. «Учитель, меня всегда вела жажда сердца. Но сейчас я потерял её. Как вернуть её вновь, что надо сделать? И возможно ли это?»
243. «Продолжать идти и быть полезным окружающим. Вы меняетесь, меняется окружающий мир. Меняется окружающий мир достаточно своеобразно и сложно, поэтому у вас могут возникнуть усталости разного рода, они могут погасить какой-то интересный огонь, который до этого мог гореть.
244. То есть вы легко можете испытать некоторые затруднения в движении, в потоке находясь, который сейчас формируется и уже сформирован издавна человеческим обществом. Не пугайтесь, главное – идти вперёд! Не пытайтесь вернуться к чему-то в прошлом своём.
245. Вы другие, вы всегда становитесь другими. И если что-то у вас как будто бы утратилось, пусть оно у вас появится на ином уровне, на гораздо более высоком, с другими какими-то качествами, пусть оно переродится, но не будет точно таким же, потому что вы-то ж другие будете. Поэтому главная ваша задача – идти вперёд!»
246. «Учитель, мне неясно: если нами руководит чувственный мир и он является определяющим (а он, в свою очередь, не поддаётся логике, а нужно волевое усилие, которое видоизменяет психику и меняет пространство вокруг человека), то зачем тогда развивать логику и для чего она всё-таки нужна?»
247. «Полноценно логика у человека не сможет проявляться. Восприятие человеком окружающей реальности всегда будет предвзято, в зависимости от чувственного мира. То есть вы прежде относитесь как-то чувственно к окружающей реальности, и уже под воздействием чувственного мира идёт мышление.
248. Вот именно с этим связаны все сложности, когда одно и то же обстоятельство по-разному можно доказывать. Одни доказывают одно, и это у них получается очень убедительно, а другие доказывают ту же самую реальность с какой-то другой стороны, и тоже делают это убедительно.
249. Если это логически делать, то не потребуется разных доказательств, достаточно будет одного, и всем будет понятно. Но то, что человек может одно и то же видеть и доказывать, что видит несколько иное, чем видит другой кто-то, – это уже говорит о некой предвзятости, которая присуща человеку. И она задаёт определённую сложность.
250. Но, ещё раз повторюсь, полноценно логически мыслить у человека в связи с этим не получится. Но так как он наделён разумом, значит, это неизбежно предполагает, что всё-таки пробовать грамотно как-то, насколько возможно, логично что-то осмысливать нужно будет.
251. То есть многие вещи, которые Я вам рассказываю, надо как-то уметь принять к сведению, надо как-то уметь применить к жизни, а значит, надо что-то осмысливать, сравнивать, сопоставлять и пробовать это грамотно применить. То есть какой-то процесс мышления неизбежно нормально предполагается.
252. Но мышлению присуща попытка найти что-то логичное, это основа развития сознания, поэтому вы будете это делать. Но мы не говорим о целях – чтоб вы достигли максимально полноценного проявления возможностей своего разума, так не получится.
253. Ваша основа главная – это чувственный мир. Но сознание призвано помогать сделать очень многое правильно.
254. Тем более некая составляющая, которую можно обозначить наукой (не в той мере, как сейчас есть в человеческом обществе, а в несколько иной), – она всё-таки будет присутствовать, и человек всё равно будет своеобразно знакомиться с Миром материи. А значит, в какой-то мере надо постигать его, размышлять и находить некоторые нюансы, на которые потом надо будет опереться. Тут нужно мыслить».
255. «Мой любимый испугался того, что родится ребёнок, и ушёл после долголетних отношений. Он женат. Но моя любовь сильна, и единственный способ как-то приблизить его энергию – я в мыслях ласкаю его. Ребёнок сильно болеет. Мои мысли мешают или дают силу любимому справиться со своим страхом? И как это действует на ребёнка?»
256. «Хорошие мысли о другом человеке всегда помогают. Хорошие мысли, добрые мысли всегда будут в помощь, они никогда помехой не являются.
257. Только тут надо внимательно смотреть, что именно вы думаете. То есть тут тоже нужно будет правильно ориентироваться. Это должна быть по-настоящему хорошая мысль, а не которая может выглядеть хорошей, а на самом деле в нюансах, в каких-то деталях может быть неправильной.
258. Но хорошую мысль если вы пробуете кому-то направлять, она всегда будет в помощь, никак не может повредить».
259. «Как Вы относитесь к тому, что многие женщины стали носить мужскую одежду, то есть брюки? И я в их числе. Это удобно. Я понимаю, что главное – душа, о ней надо больше заботиться, во что её «одеть», и всё же…»
260. «Ну, красивым назвать это нельзя. Но если вам хочется… Запретить тоже нельзя. Но это уже к красоте не относится. Вы говорите об удобстве: это удобнее. Ну, через забор перелезть конечно удобнее. Порой долго обходить, действительно, шмыгнул быстренько – и всё, и уже рядышком… что-то решил, какую-то идею, проблему.
261. Поэтому смотря для чего вы что-то выбираете. Если вы хотите быть красивыми, изящными, то при чём здесь мужская одежда? Мужчина совсем другой образ несёт, не какого-то изящества. Это женщина должна быть изящная.
262. Но как сочетать мужское и женское, чтобы сохранить женское? Женщине надо использовать женское, чтобы подчеркнуть женское, а не мужское использовать, чтобы подчеркнуть как-то женское. Тут тоже нужно лишь по-простому и грамотно на всё посмотреть.
263. А если удобство ищете, ну тогда и вопроса нет. Если для вас важно удобство, да носите вы хоть что, хоть каску, что угодно.
264. Смотря для какого удобства. Если вам надо постоянно где-то подныривать в дырку в заборе, чтоб голову не поцарапать, – ну, носите шлем мотоциклетный, не снимайте его. Тем более если ещё вдруг в доме… тоже удобно, не слышно посторонних звуков, шумов… можно не видеть… Смотря какое удобство вы ищете. И вот тут можно, конечно, если удобство преследовать, тогда вообще до абсурда дойти.
265. Ну так вот и определитесь, что вы ищете. Но к красоте это не относится. Всякая попытка женщины взять что-то от мужчины к красоте не имеет отношения. Поэтому, если пробуете взять, посмотрите, для чего вы берёте.
266. Но тогда уже, если взяли, не обижайтесь, если какую-то чуточку красоты вы утратите и мужчины перестанут это ценить в вас. Тогда уж не обижайтесь, сами захотели стать мужчинами».
267. «Как влияет на нашу жизнь существование предыдущих цивилизаций?»
268. «Можно сказать, никак. Разве что найдёте какую-нибудь археологическую ценность, какой-нибудь орнамент из невероятно далёкого времени, в котором вы никогда не были. Ну, полюбуетесь, попереживаете… Больше никак не будет влиять. На человеческую жизнь влияет собственная жизнь человека, ваше отношение к реальности.
269. А так, присматриваться, как чья-то жизнь далёкая может на вас повлиять… Никак. В лучшем случае, – если от той далёкой жизни где-то могло сохраниться что-то интересное, и вы стали бы изучать это интересное, и нашли бы что-то очень полезное и стали использовать, – ну вот и польза, вот они и сказались, деяния прошлого (другой какой-то цивилизации), на вашей жизни. Вы воспользовались – и стало вам как-то интересней, удобнее.
270. А если следов даже не осталось, да никак она не влияет. Только лишь будоражит немножко фантазию. Вот разве что в этой стороне… когда хочется пофантазировать, написать кучу книг о чём-то, чего не знаешь. А все читают и думают: «Правда! Кто-то ж написал! Наверное, правда». А сами даже никогда не задумывались на эту тему. Таких книг тоже вы много читаете. Кто-то посидел, погорел, придумал и поджёг других».
271. «Известно, что у женщины не должно быть никаких требований и, если мужчина уделил своё внимание, это уже хорошо. Но тогда неясно, каким образом учиться открываться, принимать внутренний мир. И если уточняешь, чтобы снять напряжение от додумывания, друг отвечает вопросом на вопрос, отворачивается и уходит, хоть и с улыбкой…»
272. «Гармонию друг с другом можно установить только в случае, когда обоюдно проявляются правильные шаги. Если кто-то один старается сделать правильно, а второй – нет, то гармонии не удастся создать.
273. Но стараться пробовать делать правильные шаги надо. Но тут уже надо быть внимательной. Если ты увидишь, что на какую-то попытку твою что-то исправить (ты что-то начинаешь упоминать) идёт резкий отказ (человек показывает, что он не хотел бы это делать), можно больше не повторять эту тему, не затрагивать её, потому что это уже будет навязывание. Но в то же время это говорит о том, что, конечно, у вас уже изначально что-то сложилось неправильно».
274. «И ещё. Возникают новые додумывания: не значит ли это, что ему неинтересен мой внутренний мир, а значит, и я? или это его забота и такая помощь мне, чтобы становиться сильнее в прохождении огненных рубежей?».
276. «И вот я хотела уточнить у мужчины, кем бы он хотел быть для меня (другом или любимым), чтобы знать, как дальше себя вести. Но, вспомнив, что любящий никогда не выясняет отношения, чтоб не гасить чувств, не стала уточнять…»
277. «Но ты уже сказала о ситуации, где у одного чувств нет. Можно сказать, их уже нет. Поэтому ты пробуешь разобраться, чтобы определиться, а надо ли вам быть рядом. То есть у вас уже сложились условия, где желательно какую-то ясность обрести.
278. Да, когда чувственный мир у вас ярко горит, вы привязаны друг к другу, а тут и ревность внутри горит (бывает такая склонность очень большая, и порой часто неуместная), в таких обстоятельствах всё время ходить и спрашивать: «А где ты был? А как ты относишься ко мне? А любишь ли ты меня?» (и так каждый день) – конечно, можно погасить чувства. Так лучше не увлекаться такими требованиями (как-то укрепить то, что хотелось бы слышать). Вот тут можно, да, испортить всё.
279. Но ты сейчас описываешь совершенно другую ситуацию, где вполне уместно попробовать действительно разобраться: чего вы рядом-то находитесь? для чего? хочет ли он вообще, чтоб ты рядом была?»
280. «Правильно ли мне просто продолжать любить и всё? А время всё покажет…»
281. «Если ты любишь человека, правильно ли любить его дальше? Ну и люби. А как тут сказать: «Нет, неправильно. Ты его не люби»? Ты же любишь! Чувства нельзя закрыть.
282. Если ты подсвечиваешь фонариком, а он всё отворачивается и жмурится, и ты спрашиваешь: «Можно ли выключить фонарик? Чего он, батарейки палим зря!» – ну конечно, выключил и всё.
283. Но ты же любишь! Тут никак не отключишь. Ну, люби! Не надо как-то давить в себе чувства, сказать: «Всё, недостоин моей любви!» И начинаете как-то бороться со своим чувством. Вот этого делать ни в коем случае нельзя! Люби.
284. Но, опять же, любить – это как бы одна часть ваших взаимоотношений. Но ведь вы же живёте друг с другом, значит, что-то практически приходится тебе делать, контактируя с ним. И вот тут надо смотреть, какие действия уместно делать, а какие нельзя делать…
285. Ты любишь – всё, это уже данность. Но, любя, дальше надо посмотреть, надо ли ожидать что-то, можно ли предпринимать что-то, и ты начинаешь конкретно рассматривать разные шаги. Вот тут ты можешь услышать разные подсказки».
286. «Не можете ли Вы сказать об отношении Творца к Отцу Небесному?»
287. «Ну, тут вы сейчас будете спрашивать про отношения, опять же, похожие на то, что возникает между людьми. То есть вы обладаете качествами определёнными и переживаниями, вы к чему-то как-то относитесь, у вас уже есть картина, понятная вам. Мне будет сейчас трудно это описать, потому что эти переживания какие-то, которые вам характерны, не существуют у Бога, к Богу они не имеют отношения. То есть ни тот ни другой Творец не обладает этими качествами.
288. Поэтому говорить о каком-то отношении сложно, кроме как просто – всё взвешенно, гармонично существует, и всё. И добавить что-то дальше понятное не удастся Мне. Там будет существовать нечто, что Я не смогу выразить вам понятным образом.
289. Как правило, Я использую термины, которыми вы обладаете, и пробую донести, чтобы вам было понятно. Вы начинаете представлять что-то знакомое вам, и это становится понятным. Но говоря об Отце Небесном, неизбежно в каком-то случае придётся затрагивать те нюансы, которые никак не удастся пояснить именно терминами, знакомыми человеку.
290. То есть начнётся область, которую вы никогда не узнаете, и пояснить это будет трудно. Я могу начать привносить какие-то образы сравнительные, но они могут иметь очень большую разницу, вернее много неточностей в этом случае вы можете получить. И правильно использовать эти образы никак не получится, будет всё равно путаница дальше, вы будете домысливать не то.
291. Так что тут уже лучше так глубоко не задумываться. Просто не воспринимайте Бога именно с чертами, качествами человеческими.
292. Ведь порой вам кажется: надо помолиться Богу, чтобы было дано. Это было хорошо в древности (вы многого не понимали), но на самом деле Отец даёт всем вам всё, что вам надо.
293. И предполагать, что надо помолиться Богу, чтоб Он дал, – это одновременно неизбежно предполагает, что Он может или забыть, или как-то не дать вам (хотя вам надо, но Он не даст, потому что вы же не просили). «Хотя надо было дать, но он не просил – я не дам» – нечто такое предполагается. То есть всё, что характерно человеку.
294. В этом смысле, нет такой задачи – Отца вовремя попросить. Будете вы просить, не будете вы просить, начнёте ли вы на Него ругаться – всё самое большое, что вам надо, Отец будет давать, независимо от вашей просьбы.
295. То есть если, опять же, вы предполагаете, что Отец должен вас видеть, и если Я скажу вам: «Отец вас видит», что вы представите? А то, что и вы видите. То есть Он так же внимательно смотрит: «Ага… О, в шубке идёт. Хорошо, замечательно так! У-у, шляпка!..» Но у Него нет глаз, тех глаз, которыми вы обладаете, у Него нет. Значит, те волны, информационные частицы, вибрации, которые определяют цвет, свет, то есть всё, что вы фиксируете своими глазами, ушами, Отцу не характерны, Он этого не видит.
296. То есть так, как вы друг друга видите, Он вас не видит. Вы воспринимаетесь совершенно иначе. Так, как Мне сейчас даже будет трудно вам описать. Это информационное восприятие вашего естества. У вас есть естество, и там идут своеобразные информационные изменения ваших контуров…
297. То, что, допустим, кто-то упал, потерял много крови… такое горе вы воспринимаете, вам аж плохо становится, трагедия… Отец не видит, что у вас проливается. Он не фиксирует, что пролилась кровь, кому-то оторвало воротник и он там весь в горе, Он этого не видит.
298. Он видит, что происходит с вами в структуре вашего естества. То есть тонкая такая светящая энергия, которой вы все преисполнены, её структура фиксируется (что, какие изменения у вас идут).
299. Это совсем другой род восприятия. И так же к вам идёт соответствующая помощь, токи энергии и какие-то ещё дополнительные события, призванные вам помогать. Но это другое видение, это другое совсем обстоятельство.
300. И вот пора бы уже мыслить правильней. А то ведь вы всё ещё представляете как в далёкой-далёкой древности – дедушка такой сидит, добрый, хороший, в белом одеянии, и посматривает на вас сверху… Ну конечно всё это не так.
301. То есть это уже требует от вас более качественного отношения к реальности, которую вы пробуете ценить и с благоговением к которой пробуете относиться. То есть на многое теперь нужно смотреть грамотнее, правильнее. И соответственно, ожидания в этом случае у вас будут видоизменяться.
302. А то, пока вы наделяете Бога человеческим чем-то, вы невольно от Него и ждёте чего-то, что характерно человеку. А Ему это совсем не характерно, но вы с Ним общаетесь, как друг с другом. Тут нужно совершенно другое понимание и, соответственно, выражение своего отношения…