195. «Получается, я сам должен тогда это регулировать? Но я просто как информацию не могу воспринимать слова человека. Я обязательно должен понять, что происходит, о чём человек мне говорит. Но тогда я неизбежно начинаю погружаться в то, что он хочет мне передать».
196. «Да, тогда вот так глубоко погружаться не всегда требуется. Не надо на себе пробовать это ощутить, так близко принять, вникнуть, какое же это горе: «Надо же! Это же, наверное, очень больно!» – и начинаешь проникать в эту информацию. Вот тут будьте осторожны. Воспринимайте её поверхностно, как написанные слова, но которые не надо чувствовать.
197. Негативную информацию не торопитесь чувствовать, она очень сильно может вам повредить. И тем более смутить может настолько, что ваше собственное мышление начнёт быстро двигаться в ложном направлении, уже в зависимости от ваших негативных переживаний, что, как правило, и происходит. Вы очень часто позволяете себе переживать то, чего не следует переживать.
198. А сознание ваше пока ещё очень сильно зависит именно от переживаний. А так как начинают преобладать негативные переживания, то и мышление происходит в ложном направлении, и ситуацию вы осмысливаете неправильно, и находите выводы совершенно неправильные.
199. Хотя вам на тот момент, когда вы в этих переживаниях находитесь, кажется правильным. Но стоит вам выйти из этих переживаний, и, посмотрев на ту же самую ситуацию, вы же сами и признаете, что мыслили неверно».
200. «Учитель, возможно ли сознательно-волевыми усилиями разжечь огонь любви природной?»
201. «Нет, нельзя. Природную любовь нельзя волевым усилием разжечь. Это только определённое стечение энергийных явлений позволяет этому вспыхнуть.
202. Это природное соединение, и оно, как и у животных, не должно определяться и регулироваться сознанием. Жизнь животных не определяется сознанием их, это чувственная жизнь и полная зависимость от чувств, от инстинктивных проявлений чувственных.
203. Природное явление любви вашей, которое соединяет мужчину и женщину, тоже близко к этому, хотя и несколько отличается. Потому что у животных аналогичное чувство может и отсутствовать даже, хотя нечто похожее и у них есть.
204. Просто у человека, так как чувственный мир несколько более могуществен, гораздо более сильный, проявления эти происходят намного больше, чем могли бы происходить у животных. Но, тем не менее, в этих мощных проявлениях это явление не способно контролироваться сознанием…»
205. «При заготовке дров в лесу на общем труде мужчины приняли решение идти домой, так как приближалась гроза, и проговорили об этом женщинам. Моя жена не пошла сразу с нами, решив закончить труд и выразив при этом претензию, что ей не помогли. Правильно ли было мне, как мужу, вернуться к жене? Я уже прошёл какое-то время, а потом усомнился и вернулся. Правильно ли было мне вернуться, так как я увидел, что жена в непростом состоянии и у нас может быть дома конфликт?»
206. «Да можно было. Жена же всё-таки осталась там, хотела сделать. Ну и ладно, можно было бы остаться с ней. Это же не может быть так – предложение всех в Семье как команду воспринимать. «Все домой!» – и кто не послушался, тот нарушитель закона. Нет. Все остальные пошли потому, что приближалась гроза, да?»
208. «Ну, приближалась – все увидели благоприятным пойти. Но это не значит, что надо было обязательно уйти. Если кто-то захотел остаться – да пожалуйста!
209. Но тот, кто остаётся, естественно, должен понимать, что тогда претензии к другим нельзя предъявлять. Если он остался, значит, он рассчитывать должен на тот труд, который ему по силам. А раз ему по силам, то ему помощник на самом деле-то и не нужен».
211. «Но если ты увидел, что такое всё-таки могло быть (нелогично, казалось бы, неразумно), всё-таки претензия могла бы быть выражена, – мог бы обыграть ситуацию и остаться. В этом случае нормально».
212. «Просто мне выразили смущение, что я пошёл на поводу каприза жены».
213. «Нет, не на поводу. В какой-то мере навстречу надо уметь пойти. «На поводу» – это несколько иное уже выражение. И понимание под ним несколько шире рассматривается – когда ты регулярно идёшь и боишься по-другому сделать, то есть регулярно следуешь капризу. Тогда да, ты на поводу каприза ходишь.
214. Но порою, бывает, требуется делать шаг навстречу. В зависимости от обстоятельств, от того, насколько человек мог уставшим оказаться (и где сил его собственных не хватит, он может сорваться). Ты шагнул навстречу. Ну ладно. Позволил мягче пройти эту острую ситуацию.
215. Но дальше смотри. Потому что регулярно нельзя, конечно, этому поддаваться, в какой-то момент это должно оказаться и поучительным: “Ну, раз осталась, так какие претензии? Значит, ты всё могла сделать; значит, ты знала, для чего ты остаёшься. Или ты осталась, чтобы ворочать бревно, понимая, что ты его не свернёшь, но для того ворочать, чтоб потом всех ругать, потому что они не помогали?”»
216. «Она потом проговорила мне, что хорошо было бы, чтобы я остался. А так как я пошёл, она потом ругала, что её бросили».
217. «Хотя никто не бросал. Бросили бы, если бы тихонечко все поговорили: «А, ну ладно. Она работает? А, пускай работает, ладно, побежали быстрей, а то гроза…» Быстренько все оттуда. Она – раз, раз – нет никого. Вот тебе раз!»
218. «Три раза проговорили ей, что уходим».
219. «Всё. Тогда, если все уходят, а она там сломала ногу, это нормально, никто не виноват. Ты тогда улыбнулся: «Ну, сломала… Ничего, сейчас склеим».
220. Но это, конечно, надо уметь ещё сделать, – смеясь сказал Учитель. – А то следом и у тебя сломается что-нибудь».
221. «Учитель, правильно ли я себя веду в такой ситуации? Мы живём с сестрой и ведём общее хозяйство (мы не родственники, по духу сёстры). Она, например, что-то сделает, а я у неё спрашиваю: «Почему ты это сделала?» И она мне объяснит, мне понятно. А потом у неё следующая волна в пояснении, следующая… Я помалкиваю, чтобы она не разгоралась».
222. «Волна… Не понял. То есть ты уже не спрашиваешь…»
223. «Я уже не спрашиваю, а она продолжает пояснять».
224. «То же самое, что ты спросила?»
226. «То есть на ту же тему всё ещё?»
227. «Да, всё на ту же тему. Чтобы она не разгоралась, я не вступаю в диалог, помалкиваю. Это правильно или я отстраняюсь?»
228. «Но Я не знаю на самом деле, что ты чувствуешь».
229. «Я чувствую, что мне уже достаточно, что я уже поняла».
230. «Ну, и подскажи ей, что всё понятно».
232. «Нет конечно. Если ты скажешь: «Заткнись, хватит! Сколько талдычишь! Я что, тупая, что ли?» – вот если что-то подобное начнёшь выражать, конечно, тогда Я скажу: «Ну, ты грубовато тут». А если действительно тебе понятно и ты подскажешь: «Да всё понятно, хорошо» – ну, понятно так понятно.
233. А вот если после того, как ты подскажешь: «Понятно», тебе продолжают всё равно объяснять, вот здесь уже можешь не останавливать, уже можно не останавливать. Уже слушай. Улыбайся, но слушай. Может, какую-то деталь услышишь, которая действительно была непонятна, и окажется теперь хорошо, что в восемнадцатый раз уже повторяют, дошло наконец-то до тебя, что, оказывается, вот оно».
234. «Значит, я не должна эгоистически закрыться: мне понятно – и всё?»
236. «Спасибо большое. Вот этот момент был мне важен».
237. «Вы не бойтесь. В этом случае главное – не бояться, что если вам повторяют вновь и вновь, то считают вас тупыми. Ведь вы тут же зажигаетесь именно от этой мысли прежде: «За кого меня принимают? Что он повторяет и повторяет? Да что же он, за кого он меня держит тут?» – и начинаете пыхтеть, как паровозы.
238. Нет, это как раз не надо. Спокойно. В сороковой раз стоит и повторяет, стоит и повторяет – ты улыбаешься. Раз – там локон сбился у неё – поправила. Она тебе талдычит, талдычит – спокойно принимай.
239. Ну, что ж тут, нормально. Ты же пришла помочь, вместе что-то сделать, значит, главное – дело. И если у тебя из рук это не выхватывают, значит, есть возможность делать. Мало ли что там! Ну, говорят и говорят – замечательно.
240. Не пугайтесь. Главный конфликт нередко возникает оттого, что вы сами додумываете негативный образ к тому обстоятельству, в которое вы попали. То есть вы придумываете образ, где как будто бы вас не уважают. И вас это зажигает: как так? – и вы начинаете отстаивать что-то своё, свою правоту, свою мудрость, великолепность свою. Тут вы проигрываете только.
241. И так вот и мучаетесь. Живёте и никак не поймёте, почему никак не поймут вашу великолепность другие, вы же такие замечательные».
243. «Всё, хватит, достаточно. А то у вас великолепность испарится под яркими лучами солнца. Хочется, чтоб она осталась, – улыбнулся Учитель. –