Долина папоротников. Встреча с Учителем после слияния пятнадцатого июня.
2. «Вопрос по детям. Я пытаюсь рассказывать детям об искусстве, и каждый раз у меня возникают какие-то смущения, что можно им говорить, а что не нужно. Вот даже то, с чего мы начинаем рассказ об искусстве, – легенда об Орфее, о музыканте, который был и духовным учителем. Когда он потерял свою жену Эвридику, он спустился в ад и своим пением, своим искусством там всех разжалобил, и ему вернули Эвридику с условием, что, когда он будет её уводить из подземного царства, он не будет оглядываться. Но он всё-таки оглянулся и потерял её навсегда.
3. Когда я рассказывала это детям, у них была очень сочувствующая реакция, и сестра, которая сидела на занятии (она ответственная за миропонимание, как бы очень продвинутая в вопросах Истины), категорично так мне сказала, что детям не нужно вообще говорить такие вещи, им не нужны такие образы. Но такое на каждом шагу, что касается искусства».
4. «И ты как Меня хочешь спросить? Одним вопросом на каждый шаг?»
5. «Нет. Хочу спросить: мне руководствоваться своей интуицией, своим вкусом, что им показывать, что им рассказывать? Или всё-таки…»
6. «И то, и другое должно быть. И интуиция, и в то же время ты слушаешь подсказку, осмысливаешь и что-то корректируешь в своём понимании».
7. «Что касается музыкального театра, например, там прекрасные, гениальные совершенно произведения, такие как «Спартак» Хачатуряна – балет, который меня всегда потрясает. Но там трагедия в основе. Как быть с такими образцами искусства?»
8. «Трагедия, которая должна заставить зрителя, слушателя расчувствоваться, расстроиться, да?»
9. «Там сама по себе музыка прекрасная».
10. «Но к расстройству она ведёт или к радости, к торжеству, к ликованию? То есть ты слушаешь трагедию – и ликуешь просто?»
11. «Торжество, наверное, есть. Да».
12. «А ты точно считаешь, что когда играешь трагедию, показываешь, то возникает просто смех, ликование?»
13. «Смеха, конечно, не возникает».
14. «А ликование какого рода возникает? Вот есть радость и есть печаль, горе, расстройство».
15. «Я о сюжете не думаю, на меня действует сама музыка».
16. «А что музыка? Она что-то же должна вызывать. Как она действует? Как наркотик или как что?»
17. «Она очень много сил даёт».
18. «Каких сил? Куда она ведёт тебя, к каким силам-то ведёт?
19. Понимаешь, важно, что ты хочешь вызвать-то у слушателя, какие ощущения. Чем ты хочешь с ними поделиться? Своими ощущениями ты с ними не поделишься, у них будут другие ощущения.
20. Так вот что ты, какого толка заряд хочешь им дать? И действительно ли они его ощущают, когда слушают?»
21. «Но эта музыка вообще несёт очень большой заряд энергии, бодрости».
22. «Какой заряд? Это для тебя, как для человека, который воспитался в определённом русле, наслушался, начитался. И теперь ты хочешь передать тем, кто к этому не прикасался».
23. «Да, это для меня. Вот я и спрашиваю поэтому, сомневаюсь: а стоит ли?»
24. «Вот Я тебе и говорю: главное – в сути, надо посмотреть содержание. Что вызывает? Ощущения какие возникают?»
25. «Но тогда надо убрать вообще весь музыкальный театр, потому что там всё в основном трагедия».
26. «Но если это вызывает трагические переживания, то, конечно, этим лучше не увлекаться. Зачем они нужны? И так полно у вас трагедий каждый день».
27. «То есть больше на инструментальную музыку переключиться?»
28. «Лучше что-то, что будет окрылять человека».
29. «Да много чего окрыляет в искусстве. Хотя это, конечно, мои вкусы. Сложно мне сейчас детям что-то передавать».
30. «У тебя может ликование вызывать техника исполнения, очень интересное, техничное исполнение. Тебя может это окрылять.
31. То есть мастера может вовсе даже не увлекать содержание. Он посмотрит чисто на технику исполнения, которой ему следовало бы поучиться. Он может уже от одного этого испытать восторг, побежать и работать. Он будет обращать внимание на технику исполнения, насколько это интересно сделано; так он ещё не делает, ему бы хотелось точно так же исполнить, и он только этим может вдохновиться.
32. Но это не для зрителя. Это только для самого мастера – и всего лишь. Для зрителя надо смотреть содержание: что оно вызывает у него, как оно его наполнит, к чему оно его поведёт».
33. «Так вот я с этим всегда и сталкиваюсь. Начинаю, например, детям про искусство Возрождения говорить, а сама думаю: «Вся эта красота, вся эта роскошь… это, конечно, прекрасно. Но ведь это же всё на огромных деньгах построено, на страданиях вся эта роскошь!»
34. «В какой-то мере да. Главное – смотреть, что именно красивым считается. Конечно, многое построено действительно на больших жертвах. Но тут, может быть, даже опустить эти жертвы, хотя бы обратить внимание на то, чего действительно смогли достигнуть всё-таки.
35. Просто, видишь, многие картины (если перевести в область изобразительного искусства) смотреть опасно, они несут страдание, они не торжество жизни несут.
36. Там удовлетворённый эгоизм везде пышет. Поэтому сделать новое произведение нового времени – это та задача, которую вы должны решить. Создавая новое общество, вы должны теперь оттолкнуться от старого и создать то, чего не создавалось, – радость жизни».
37. «Для этого всё равно надо как-то глубже изучить то, что создано, да?»
38. «Какие-то технические моменты… как это делалось – можно к такому прикоснуться, чтоб человек это мог выразить, дальше использовать технические навыки.
39. Если он хочет быть действительно хорошим музыкантом, техническую часть ему надо изучить. Если он просто слушать склонен, тогда что ему изучать? Изучать трагедию, может быть, и не будет смысла».
40. «У меня вообще такой образ создаётся, что в наших условиях здесь мы можем воспитать только любителей. Это, может, как раньше в дворянских семьях было в каждом доме: они играли, они владели инструментами, у них был свой ансамбль небольшой и они понимали, что культура – это очень важно. Я так вижу, что здесь не нужно ориентировать детей на какие-то серьёзные задачи профессиональные, добиваться высокого профессионального уровня. Правильно я рассуждаю?»
41. «В определённой мере правильно. В тех условностях, которые существуют в обществе, да. Но эта условность не до конца верна.
42. Что такое профессионализм? На самом деле мастеру надо учиться просто на опыте творить, изливать то, что он любит. Он может подсматривать, он может подслушивать, как делает другой мастер, как он что-то выражает, и развиваться таким образом.
43. То есть для него нельзя ставить мерку, что он должен быть вот таким маэстро – лучше не может никто сделать, чем он, он должен быть лучший, как-то интересней играть, лучше рисовать, лучше петь… лучше всех! Такие нельзя ставить мерки.
44. Поэтому что такое профессионализм? Если он стремится творить, если его радует то, что он делает, этого достаточно. Он выражает свои чувства, и с него потребовать: «Нет, тут ты не совсем грамотно делаешь»… Если он этого не почувствовал, можно его не трогать.
45. Вот если он почувствовал, что что-то у него не получается, и он знает, что другой может посоветовать, и он подходит, спрашивает: «Мне здесь не удаётся выразить что-то такое…» – и тогда тот, кто более умеет в этой области, может подсказать: «А ты попробуй вот так-то…» И всё, он попробует следующий шаг сделать.
46. Но главное – мастеру выражать свои чувства, ему не надо мерки такие ставить. И в зависимости от того, как у него будет получаться, соответствующие и вокруг будут слушатели, зрители появляться, те, которые именно в этом нуждаются. Им этого достаточно».
47. «Да, это я понимаю. А как же самоотречение полное? Ведь чем больше талант, тем больше труда надо затратить и отрешиться…»
49. «Получается, что это отрыв от реальности».
50. «То есть перестать рождать детей и просто умереть. Да зачем? А для чего?»
52. «Ну, не будет ни детей, ни семьи… Он никому не нужен в обществе, кроме как его музыка, а сам бы он лучше и не появлялся, потому что он несдержанный и нервный очень (ведь такие же многие мастера)».
53. «Так, конечно. Я и говорю, что гений…»
54. «Да с ним и общаться невозможно: он дёрганный весь такой может быть, нервный. Так он и не нужен в обществе как человек. Его лучше спрятать в катакомбы где-то и через микрофон, через динамики подавать то, что он будет создавать. А его лучше и не видеть, чтоб не расстраиваться. Да зачем он такой нужен на самом деле тогда? Это не нужно».
55. «То есть жертвоприношение в искусстве – это неправильно?»
56. «Это неправильно, неверно. Это гонка не в ту сторону, это больше для эгоизма, удовлетворение эгоизма.
57. Он должен быть человеком хорошим, добрым. Вот тогда по-настоящему ему захочется выражать любовь к жизни, а не трагедию. А то его постоянно трагедии преследуют, он же нервный, у него не складывается ни в любви, нигде, и ему хочется обязательно создать шедевр, где все друг друга бьют, там предали, там погубили… И он купается в этом, он удовлетворяет своё неудовлетворённое чувство».
58. «Да, я согласна. А можно детям говорить о том, например, что в истории музыкального искусства можно по пальцам пересчитать гармоничные семьи?»
60. Человек-то должен быть мастером каждый, он должен к этому стремиться, то есть заложены определённые данные для этого. А это основано на определённых частицах его проявлений эгоизма. И если сам эгоизм не будет духовно уравновешен, организован, то вот этот эгоистический порыв – проявить себя в искусстве – будет, как правило, вносить накладки.
61. Он может неплохо исполнить технически что-то, но на самом деле, духовно если к этому подойти, это слушать будет нельзя. Технически можно послушать: «Как интересно! Ага. Ух ты! Здорово! Как он мастерски всё это сделал!» Но лучше не вслушиваться в чувственный мир…»
62. «Вот меня и смущает это. Я, например, не могу понять культ Моцарта, который существует в мире, потому что это была негармоничная личность».
64. «А все признают, что музыка его очень жизнерадостная».
65. «Это как для кого, у кого какая норма».
66. «А я сомневаюсь. Мне говорят: “Ну, ненормальная! Ты что? Моцарт!”»
67. «В том-то и дело. Нормы разные. Тем более человек должен полноценно развиваться, жить, и тогда ему есть что петь, у него полно внутри радости. Если он сразу с детства садится за рояль, у него нет детства, он не может играть, как дети, он не может общаться ни с кем.
68. Он может исполнять, но ему выразить будет сложно что-то. Ну не то это!»
69. «Отрыв от реальности очень сильный…»
70. «Поэтому и требуется, чтобы общество развивалось гармонично, когда правильно взаимоотношения складываются, когда полно разного общения, интересного общения, доброго общения. И человеку тогда уже на волне этой радости хочется выразить эту радость. И одного тянет что-то руками слепить, другого – нарисовать, сыграть… И он может уделить этому внимания столько, сколько сам будет чувствовать возможным.
71. И в зависимости от того, как он этим самым радость приносит другим, он будет вдохновляться и будет ещё больше стараться сделать. И люди сами его попросят, скажут: «Да не отвлекайся на другое! Давай я тебе сделаю, чтоб ты время не тратил. Ты лучше займись тем, что нужно нам». Они сами предоставят эту возможность.
72. Это будет уже говорить о его мастерстве. Чем оно выше, тем больше желающих будет ему позволить это сделать, они будут нуждаться в его музыке, эта радость их наполняет».
73. «А вот большой очень страх, например, у пианиста, когда он начинает физически трудиться (особенно мужчины), ведь грубеют мышцы…»
74. «Верно, верно. Но это пока сейчас неизбежность, определённый кризис идёт, духовный кризис. Если не решать самые главные основы, духовные, человеческие, их не раскрыть просто со стороны культуры, одними произведениями их не раскрыть. Человеку надо вернуться к первоосновам, к земле, к друг другу, научиться правильно общаться. Поэтому в какой-то мере придётся жертвовать этим.
75. Но главное – выстроить человеческие качества. Вот это должно выстроиться первым, а не мастерство.
76. Если мастерство первым – всё, это пойдёт опять перегиб, это удовлетворение эгоизма. И так, если мы сейчас зайдём в область культуры, там все эгоисты, отъявленные эгоисты. Каждый мастер – это всё…»
77. «Чем больше гениальности…»
78. «Вот, вот. Это и есть перегиб, это уже клинический перегиб получается».
79. «Ещё такой момент… В последнее время очень много читаю жития старцев, святых и думаю: они в любви постоянно пребывают… Когда мы все очистимся, может быть, и не нужно нам будет уже шумов музыкальных?»
80. «Да нет, это будет нужно. Но это очень широко и очень интересно будет развиваться, быстро будет развиваться, потому что у гармоничного человека процессы внутри протекают наиболее благоприятно.
81. Чтобы творить, очень важна способность человека подмечать что-то важное, осмысливать это важное и пробовать это передать своими руками, то есть выразить как-то через себя. Нужна целая цепочка особенностей, которая должна быть гармонична внутри у человека, одна за другой… И это позволяет легко выражать то, чем он любуется.
82. Вот эта цепочка у человека на самом деле очень сильно порушена неверными усилиями. И, получается, того, у кого цепочка более-менее как-то работает, сразу считают талантливым мастером.
83. Но у него цепочка по каким-то причинам определённым сложилась более-менее интересно, ему удаётся выражать то, что он подмечает, а в целом у него ненормально работает естество. И, получается, он больше подмечает то, что лучше не подмечать. А он это подмечает и мастерски выражает. Но лучше б он это не подмечал, лучше б что-то другое подметил. А у него не хватает его естества для этого.
84. И если человек правильно начнёт духовно становиться, вот эта цепочка начнёт налаживаться. И мастерами должны быть все, в разной области. Но в зависимости от явной необходимости люди будут это проявлять по-разному, в зависимости от разной необходимости на сегодняшний какой-то день.
85. А длительность жизни у человека будет большой, гораздо больше, чем то, что есть сейчас. Поэтому он успеет за свою жизнь во многих областях проявить мастерски своё умение. Но, опять же, в зависимости от какой-то явной необходимости, а не потому, что так надо: «Так, надо получить тут диплом, тут надо закончить, тут надо…» Ну, это глупость, это неверные установки, неверные ориентиры. Это должно быть естественно.
86. Поэтому, чтобы говорить уже о нормальном развитии искусства, надо сначала нам поговорить о нормальном становлении общества.
87. И тут неизбежность будет одна – многим мастерам придётся жертвовать, не удастся им в полной мере выражать себя так, как им удавалось до этого. Но это не трагедия, жизнь на этом не заканчивается, наоборот – она у вас только сейчас начинается».
88. «И ещё один вопрос, который касается меня лично. Я вступила в Семью, но у меня не получается попадать на собрания (у меня уроки в это время). А на миропонимание я сходила пару раз, но темы, которые там поднимались, не касались вообще меня. И я чувствую, что моё непосещение собраний отражается на моём состоянии духовном, и я даже уже играть не могу сейчас».
89. «Хочется «Спартака» сыграть, которого порубили, предали все…» – улыбнулся Учитель.
90. «А я себя оправдываю, эгоизм мой себя оправдывает: «Да мне неинтересно там! Я ничего там не получаю». Это неправильная моя позиция, да? Надо ходить на собрания всё равно?»
91. «То есть: «Надо ли ходить на собрания, если я чувствую, что, если не хожу, мне хуже становится?» Да?»
92. «Я не знаю, от этого ли мне хуже».
93. «Ну, попробуй. Может, что-то поменяется, тогда сразу увидишь ответ».
95. «Учитель, меня часто посещают мысли, что ко мне как-то нехорошо относятся, осуждают меня, не принимают. Мне лучше внутри себя сказать, что вокруг меня хорошие люди, ко мне все хорошо относятся? Или всё равно, как к тебе относятся, лишь бы делать шаг, который чувствуешь по сердцу?»
97. «Так ведь надо и о людях хорошо думать…»
98. «Ну? И тогда что ты делаешь? Если ты знаешь, что надо думать хорошо и… ты спрашиваешь, думать ли хорошее?»
99. «Мне должно быть всё равно, как ко мне относятся?»
100. «Ну что такое всё равно?»
101. «Конечно же, надо учиться думать хорошее о людях, пробовать оправдывать их и пробовать останавливать те мысли, то есть перестраивать их внутри себя.
102. Если у них, может быть, настроение поменялось в какой-то момент, ну ладно, бывает такое. Ничего, это нормальное явление. Настроение опять сменится, изменятся и образы в голове.
103. Ведь вы, бывает, устанете и начинаете думать о каком-то явлении, которое вас раньше радовало, уже с раздражением. От своей усталости вы вполне можете так воспринять происходящее.
104. Находи оправдание: ну, человек устал, видимо, расстроился и что-то сказал в твою сторону как будто бы нехорошее; просто устал, бывают такие минуты, ерунда это всё, на самом деле он так не думает.
105. В основном вы собрались здесь больше расположенные к хорошим мыслям друг о друге, стремление помочь друг другу у вас больше может проявиться.
106. Но вы попали в непростые условия. Здесь атмосфера очень хорошо будет эгоизм ваш задевать и ставить в неудобное положение, а это будет вызывать усталость. Если правильной работы не будет, то вы будете чаще допускать ошибки. И естественно, кто-то допускает их.
107. Но он поймёт, ему всё равно будет стыдно за то, что он делает. Он успокоится и потом переосмыслит это дело. Поэтому ты можешь смело их оправдывать, ты не ошибёшься.
108. Здесь нет плохих людей, как нет, в общем-то, и везде их. Просто есть более сильные и есть послабее. Те, кто слабее, больше допускают себе проявление негативного, но они-то хорошие всё равно. Их жизнь, само общество, сами обстоятельства загоняют в угол часто, и они просто уже не справляются: устают, пугаются и начинают творить глупости.
109. Так что если что-то и проявляется вокруг негативное – только от усталости, оттого что человек просто испугался, чего-то боится. Надо это простить, к этому надо снисходительней отнестись и на самом деле, конечно, больше думать о том, как ты относишься к людям. Лучше учиться смотреть, чем ты можешь быть им полезна.
110. Потому что когда смотришь на людей, какие они, это больше относится к обстоятельству, когда смотришь, насколько они тебе полезны. А когда хочешь быть полезным окружающим, тогда неважно, как они к тебе относятся. Ты к ним хорошо относишься, и ты стараешься быть вовремя там, где они будут нуждаться в помощи, и ты окажешь эту помощь независимо от того, что они делают.
111. Потому что твоя задача – это помогать, и помогать не за плату, то есть не за то, чтобы тебе обязательно ответили аналогично, а просто так, потому что у тебя потребность помогать.
112. И что они там в ответ собираются сделать – это тебя даже особо-то и не интересует, потому что ты не для этого делаешь, а потому что хочешь сделать. Вот ты это и стараешься сделать. Главное – сконцентрировать правильно внимание.
113. Хотя любое проявление негативного чего-то в ближних, конечно, будет сказываться. Полностью отрешиться нельзя от ощущений, от чувств, которыми вы обладаете. Вы всегда воспринимаете всю реальность, которая вокруг вас происходит, ваше естество постоянно воспринимает эту реальность, оно как-то на это реагирует.
114. Если в твою сторону направлены какие-то негативные волны, они неизбежно будут давать свой след.
115. Но задача духовно устремлённого – не отключиться от восприятия этих следов, а правильно научиться на них реагировать, правильно в этот момент себя вести, хотя этот след сказывается как-то неприятно. Но вы выбираете правильный ориентир и стараетесь двигаться достойно в этом направлении, в правильном направлении, хотя неприятные ощущения. Вот задача как раз верующего человека, стремящегося себя изменить.
116. А путь, когда вы будете каким-то образом стараться отключиться от всех негативных переживаний, ощущений, – он неверен. Это не значит, что вы развиваете себя. Вы прячете себя, но не развиваете.
117. Развиваться можно, только когда вы встречаете происходящее и учитесь на это правильно реагировать, гармонично стараетесь в это войти. Вот тогда идёт развитие. Поэтому надо естественно воспринимать это.
118. Так что какие-то ощущения вполне могут накатывать. Если кто-то действительно, хотя ты и оправдаешь его, думает негативное в твою сторону, ты это сможешь ощущать.
119. Но не останавливайся на этих ощущениях. Ты сразу стараешься переключить свой взгляд на то, насколько ты можешь быть полезна этим людям. И если есть возможность помочь, идёшь помогаешь, даже если что-то они там думают, как-то отзываются. Но ты видишь: они нуждаются в помощи, и ты можешь помочь – ну, идёшь и помогаешь. И всё. Видишь в этом для себя главную задачу, ничего от них не ожидая взамен.
120. Вот то, на что вам надо прежде опираться, не забывать, что вы родились на этой Земле, чтоб изменить себя, победить в себе слабости.
121. И задачи вам, по сути, уже были предписаны (если так ещё можно выразиться), с рождения уже предопределены все эти задачи были, которые должны вскрыть в вас эти слабости. Ну а вы должны их увидеть, а дальше, увидев, правильно поступить. Вот это и есть задача сейчас у вас.
122. А если вы будете работать над этим, общество уже нужного качества построится, потому что оно зависит от правильных ваших отношений друг с другом.
123. Ну всё, на этом закончим.
124. Так что желаю счастья вам! Продолжайте трудиться. Время идёт, события меняются, характер меняется, интенсивность меняется, окраска меняется. Но это только изменяет качество испытаний для вас, вы же изменяться должны только в одну сторону благодаря этим всем внешним изменениям. Поэтому реагируйте правильно на всё, мыслите правильно, учитесь.