Четырнадцатый день апреля. Праздничная литургия завершилась в долине папоротников слиянием с Учителем.
2. После слияния Учитель обратился к верующим с недолгим Словом:
3. «С Праздником, друзья мои! С Праздником замечательным, суть которого хорошо бы, чтобы проявлялась каждый день. Как и при Празднике встречи Нового года Мне не хотелось бы многословия. Разве что вновь упомяну уже существующую интересную поэтическую мудрость.
4. Когда муха залетает в цветущий сад, большой сад, где много цветов, она будет долго летать, пока не найдёт маленькое такое, дурно пахнущее вещество, сядет на него и найдёт своё удовлетворение. А пчела, залетев даже на скотный двор, найдёт маленький одуванчик и будет собирать нектар.
5. Так не забудьте, кто вы, устремлённые собирать нектар. Что ищете, то и находите.
6. Счастья вам, радости! До встреч, где мы продолжим касаться многих истин вашей непростой жизни. С Праздником!»
7. Фрагменты из встреч с Учителем после слияния первого и двадцать второго апреля.
8. «Учитель, будет ли являться слабостью мужчины, если он без приглашения просто в гости зайдёт на чай?»
9. «Без приглашения в чей-то дом зайдёт на чай?»
10. «Да, просто так вот зайдёт…»
11. «То есть с порога заходит: «Дайте мне чаю». Или как на чай он зайдёт? Или увидел через окно: все пьют чай, зашёл – и топчется у порога, чтоб уже его, естественно, пригласили к чаю? То есть что такое «зайти на чай»?»
12. «Вот как раз вторая ситуация. Иду, смотрю: чай пьют. А, зайду, думаю, на чаёк. Захожу: «Привет, ребята!» Вместе побыть всегда хорошо».
13. «Хочется посидеть рядышком?»
14. «Ну да, поболтать, побыть вместе… Просто одна Твоя фраза в меня проникла: «Так ли уж они в этом нуждаются?» Я просто сейчас задумался».
15. «Нет, так можно не заходить. Так вполне можно оказаться навязчивым. И тебя пригласят, но будут думать, что было бы очень хорошо, если б ты не заходил, – улыбнулся Учитель. – По доброте своей люди могут не сказать этого, но вполне может быть так, что это будет навязчиво. Может такое случиться».
17. «Это, знаешь, как-то ещё возможно, когда у тебя более-менее какая-то уверенность есть, что общение с этими людьми на таком уровне выстроено, когда они всегда рады тебя видеть. Тогда ещё нормально.
18. Но это как-то должно сложиться, где у тебя хоть какая-то в этом уверенность появилась. Тогда можно допустить такую ситуацию. Потому что на самом деле её нельзя обозначить как какую-то явно ненормальную. Хотя определённая доля нескромности присутствует».
19. «А если у меня уверенность по отношению ко многим есть, что это нормально? Я со многими дружу…»
20. «Именно уверенность, что они рады тебя видеть всегда?»
22. «Ты знаешь, эта уверенность больше может появиться, когда ты, допустим, однажды пойдёшь мимо, они тебя увидят, выскочит кто-то и скажет: “А чего не заходишь? Ты же видишь: мы чай пьём. Заходи, садись!”»
23. «Но это и не однажды бывает».
24. «Вот в такой круг можно тогда потом заглянуть вот так, как ты сказал. Тогда это уже можно считать какой-то долей уверенности. Потому что это действие уже проявилось и тебе действительно подсказали уже: если идёшь мимо, заглядывай всегда, в любой момент такой – как увидишь, что сидят за чаем; всегда рады тебе, заходи, не проходи мимо».
25. «То есть я Тебя сейчас так понимаю, что им достаточно один раз сказать: «Ну, что ты не заходишь? Идёшь – заходи давай». Но ведь это может продолжаться довольно-таки долго. Или потом мне на чувства нужно опереться, что уже перебор?»
26. «Ну, это всё равно всё почувствовать, конечно, надо.
27. Просто, бывает, такое Я слышу от кого-то, кто-то может упомянуть про другого человека, что он говорит, говорит… и трудно в его присутствии, он говорит и выпроводить его сложно… Люди попадают в такие ситуации сложные.
28. То есть всё-таки такая ситуация бывает у вас. Поэтому, конечно, нельзя сказать: заходите всегда и говорите. Уже зная эту ситуацию, Я не могу сказать такую подсказку одну.
29. Конечно, надо чувствовать, смотреть за событиями. В какой-то момент все рады, но вполне может быть, что те же самые люди в какой-то момент не хотели бы, чтобы ещё ты зашёл. Это тоже вполне может быть, среди друзей это может быть.
30. Друзья – это не те, кто влюблены в твоё общение и готовы слышать твой голос бесконечно. Нет. Они рады общению с тобой, но бывают такие минуты, когда не хотелось бы, то есть это будет накладка.
31. То есть внутри какие-то переживания, какие-то мысли немножко особенные, и в этот момент привычное общение, которое до этого было, будет неуместно. Вполне такое может быть. Поэтому везде надо чувствовать. Одну подсказку никак нельзя дать будет».
32. «Учитель, можно ли мне петь, участвовать в концертах, если я чувствую, что уже должный какой-то классический профессиональный уровень я потеряла, тот, который был у меня в миру, а здесь я просто прилагаю все усилия, чтобы заниматься сколько остаётся времени?»
33. «К духовному ракурсу это не имеет отношения».
34. «То есть, если меня просят, я могу петь, да?»
35. «Ты сама определяешь, насколько ты видишь благоприятным это действие для себя. Это мастер определяет, здесь никак по-другому не подойти. Нельзя сказать, что ты должна это сделать».
36. «То есть у меня тоже должно быть какое-то удовлетворение, да?»
37. «Конечно, какой-то внутренний контроль у тебя личный должен быть. То есть даже если люди просят, чтобы какой-нибудь художник или какой-то другой творец, мастер сделал что-то, а ему лично это не приносит удовлетворения, то он не должен делать только потому, что за это у него есть возможность заработать деньги или какие-то ценности приобрести.
38. И лучше, конечно, не отдавать такую работу. Если она вам не нравится, тогда сломайте её, уничтожьте её. Это нормально, что вы её не дадите людям, если уже у вас это не отзывается внутри правильно, как хотелось бы».
39. «А если существуют такие высокие классические образцы, до которых просто сейчас очень трудно дотянуться в этих условиях, как быть тогда? Просто не исполнять таких произведений, да? Потому что у нас жизнь такая своеобразная и невозможно уделить профессиональному уровню своему столько времени, сколько необходимо».
40. «Ты не равняйся так на образцы».
41. «На высокие образцы не надо равняться?»
42. «Ты душой твори, у тебя от души должно твориться и удовлетворить твоё чутьё».
43. «На чувственном уровне только определять, могу я выйти к людям или не могу?»
44. «Да, конечно. Иначе получается, если художник не дотягивает до тех образцов, которые уже существуют в мире искусства, так он вообще показывать не должен ничего никому, пока не дотянется до этих вершин. Но так будет неправильно.
45. Главное – от души это твоё чистое, хорошее чувственное проявление, выраженное в музыке, в пении. Здесь вот это будет важным являться.
46. Если тебя просят, и люди хотят услышать, и им действительно это приятно, их действительно наполняет, они ещё больше хотят творить после соприкосновения с твоим творчеством, то ты уже имеешь право делиться своим умением независимо от того, соответствует ли это образцам, где-то запечатлённым, или нет».
47. «Когда у нас праздники бывают, особенно большие, начинаются споры профессиональные вокруг того, какие номера ставить в концерт: кто-то говорит, что это должный профессиональный уровень, а кто-то – не должный. Правильно ли в этом случае опираться на совет музыкантов и если все вместе решили, значит, этот номер поставили?»
49. «Получается, у нас нет критерия профессионализма. Можно ли…»
52. «Но вы сами должны определить, как вы будете решать: доверяется ли это одному, или будет доверено группе людей».
54. «Учитель, было ли благоприятным для моей души помолиться и попросить Отца, чтобы он помог мне пережечь ту негативную программу, которую я передала сыну?»
55. «Это не пережжётся, этого просить нет смысла. Твоя задача – исправлять то, что сегодня ты видишь как неправильное в своих действиях, которые ты торопишься сделать. Вот над этим надо трудиться. Если что-то уже передано, это уже не исправить.
56. Чем больше ты меняешься, тем больше ты можешь ослабить, конечно же, эту программу. Потому что нить тянется… такие ниточки многочисленные между родственниками, особенно между родителями и детьми (ниточки своеобразные такие, чувственные) тянутся. И поэтому, чем лучше ты меняешь себя, лучше становишься, чище становишься, тем тоньше становятся какие-то ниточки, над которыми ты работаешь. А может быть, однажды они и исчезнут.
57. Тогда, конечно, подпитывания уже не будет той программы, которая передалась ребёнку. И уже он своим трудом… уже ему легче будет с этим справиться, если он, опять же, над этим работает. Если нет – оно будет усиливаться у него, даже если исчезла эта ниточка.
58. Сама программа не исчезнет! Уже можно забыть эту идею. Если она передалась, она сама по себе не исчезнет уже».
59. «Ещё один вопрос. Правильно ли было спрашивать у моей дочки разрешения побеседовать с её дочкой, которой уже 18 лет, для того чтобы та поняла ошибочность своего шага перейти жить в общежитие, если есть дом? А дочка мне не разрешила».
60. «Ну, сказать, что это ошибочно, – неверно. Если ребёнок хочет перейти из дома жить в общежитие, однозначно воспринять это как ошибку – неправильно. Нарушения в этом нет.
61. Тут надо смотреть другое – мотив. Допустим, он просто уже ненавидит ситуацию, которая вокруг него в доме складывается, он её терпеть не может, она для него становится невыносима, и он просто хочет сбежать в любые другие условия, и единственное, что подвернулось, – это общежитие. Тогда неправильно.
62. Потому что здесь вопрос ставится в другом: правильно ли сбегать от ситуаций, которые возникли? Не лучше ли их научиться пробовать правильно порешать? То есть уже нужно тогда другой ракурс вопроса рассматривать.
63. А если этот человек просто видит благоприятность других житейских условий, которых он жаждет, какого-то общения, которого у него нет дома, ему просто видится, что там интересней, ему там лучше, он как-то живёт полнее, – да пожалуйста, нормально».
64. «А правильно ли спрашивать разрешения у дочки, если хочу побеседовать с внучкой? И если дочка говорит: «Нет, не надо с ней встречаться», а я чувствую желание всё-таки повстречаться с внучкой и поговорить на какую-то тему, то можно ли пойти на такую встречу?»
65. «Тут хорошо бы посмотреть, с какой позиции ты хочешь пообщаться. Я уже перед этим привёл два варианта. Одно дело – человек хочет сбежать откуда-то из дома, просто сбежать куда-либо. Другое дело – у него действительно желание есть туда пойти, там интересно. Тогда и нет смысла говорить.
66. Но если действительно хочется помочь, потому что видится, что у него там проблема и он хочет от неё сбежать, то поговорить можно, не спрашивая разрешения, потому что с ним, с этим ребёнком, разговаривать может любой человек, который встретится на его пути.
67. И это не значит, что каждый желающий что-то подсказать ребёнку должен сначала поинтересоваться у родителей, а возможно ли такое, чтоб он что-то ему сказал. Такого нет в жизни. Поэтому, как любой человек может пообщаться, так и ты это можешь сделать.
68. Вот если она как-то пробует навязать своей дочке какую-то свою идеологию, потихоньку как-то её туда ввести своими усилиями, а твоя идеология отличается от того, что мама пытается дочке привить, тогда ты не должна тихонечко её перетаскивать в другую сторону, пока девочка сама не спросит тебя, а у тебя какой взгляд на то или иное явление».
69. «Будет ли нескромным, если мужчина предложит женщине опереться на его руку, идя куда-то?»
70. «Смотря что это за ситуация. Может, действительно это явно нужно. Такое тогда вполне может быть».
71. «Когда скользко – это я знаю ответ. А вот просто идём рядом, разговариваем…»
72. «И ты говоришь: «Обопрись на мою руку», хотя нужды в этом нет, да? Ты ж предложить как-то должен».
74. «Или как? Или ты просто сунул в бок руку так, чтоб она сама догадалась, что можно взяться за руку? Ты говоришь: «Ну, обопрись на руку». А если спросит: «А зачем?» – Учитель улыбнулся. – “Просто так, мне приятно будет”».
75. «Да… я просто размышлял на эту тему. И я подумал, что вроде бы и хорошо, чтобы женщина спросила: «Можно тебя под руку взять?» Но мне-то, я знаю, это приятно было бы. Если я знаю, что мне это будет приятно, могу ли я сказать…»
76. «Но лучше больше разумное предлагай – действительно когда видишь, что это нужно. Для мужчины это больше будет подходить».
77. «Разумной свою сторону я такую увидел: чтобы мы были ближе и что мне было бы приятно…»
78. «Это не разумность. Приятно – это не разумность. Разумность – это когда видно: может поскользнуться, упасть, ушибиться. Вот это разумный подход».
79. «А будет ли разумным такой подход: если ближе будем находиться, то не надо перекрикиваться?»
80. «Ближе? То есть вы идёте так на самом деле, что вам приходится орать друг другу, да? И тогда ты говоришь: «Обопрись на меня», на самом деле подразумевая, что ты подойдёшь поближе.
81. А если просто сказать: «Подойди поближе, а то я просто уже охрип орать. Что это за разговор идёт, когда я тебя еле вижу даже? Подойди, мы хоть спокойно пообщаемся»? Может быть, так предложить? Вот тогда разумно это будет, – улыбался Учитель. –
82. А если она идёт в метре от тебя, то вы вряд ли орёте – вы спокойно говорите».
83. «Так в метре… это ж в метре!»
84. «Ну, скажи: «Подойди, пожалуйста, поближе». Или ты завуалировал? Прежде всего выразил своё желание приятное – прикоснуться? Неважно, что на самом деле громко говорить приходится, главное-то – прикоснуться, и ты в первую очередь предлагаешь прикоснуться, то есть опереться на руку.
85. Здесь преобладает в первую очередь не разумность, а просто чисто чувственные желания. А желания не всегда могут быть разумны.
86. Поэтому здесь лучше будет, когда ты просто предлагаешь подойти поближе. Скажи: «Подойди, пожалуйста, а то мы говорим на таком расстоянии». Ну, нормальное предложение.
87. Но только будь внимателен: есть ли действительно там куда подходить? А то человек рядом, а ты скажешь: «Ещё подойди поближе, что-то не слышу». Чтоб она вплотную уже шептала тебе в ухо, нежно окутывая, и ты, мурлыкая, начал что-то отвечать, путаясь в словах…» – Учитель засмеялся, а вместе с Ним и слушающие.